— Магия крови, — пронеслась догадка в моей голове, и вдруг я почувствовал. Я почувствовал то, что успел уже позабыть после перерождения, и потому закричал что было сил. — Свобода! Я свободен!
Словно чугунные оковы спали с меня, как же легко мыслить, как легко говорить! Боги, как же мне сейчас хорошо. То, что, казалось, уже было забыто, потеряно навсегда, заполняло мою суть. Это только кажется, что нет разницы свободен ты или нет, но теперь я ощущал свободу физически, и это было невероятно. Я видел улыбающееся лицо Сиры, что смотрела куда-то под свою кожаную броню и сидящего на полу, прямо на траве, Махшуда. Он уставился на свою руку, где, как я помню, раньше был причудливый узор пленного, клеймо, которое он носил на себе десятилетия, они все чувствовали похожее на то, что чувствовал я.
И тогда я взглянул на Арию, что сейчас смотрела на меня своими черными глазами, полными злобы, она единственная была вошедшей в башню свободной.
— Моё! — искривился её рот в крике, что был наполнен злобы, а из руки вылетело заклинание крови, которое летело прямо мне в грудь. — Вы принадлежите мне!
Одного взгляда мне хватило, чтобы понять, что за заклинание летит в меня, я знал его с позапрошлой жизни, когда магия крови для меня была не пустым звуком. Заклинание подчинения, так вот каков запасной план моей бывшей хозяйки. Ярость во мне затмила на мгновение разум. Она решила отобрать мою свободу? Ну ничего, теперь за нее я буду драться!
Топор полетел в Арию, с размаха разрушив заклинание на самом подлёте, когда оно уже тянуло свои кровавые щупальца к моей свободе. К сожалению, лезвие топора пролетело в сантиметре от головы Арии, заставив на секунду показать магический щит вне магического зрения. Лезвие топора лишь звякнуло, окатив Арию снопом искр, а не расколол её гнилую башку как переспевший арбуз. Топор вошел в каменную стену позади Арии, и из-под его лезвия вырвались струи воды, окатив холодным душем Арию в спину. Магическая защита должна быть нейтрализована, но медлить нельзя, ни мгновения! Хозяйка будет биться с рабом на смерть, не щадя ни себя, ни меня.
Нож словно сам появился в руке, и я в два шага оказался перед Арией, лезвие ножа столкнулось с заклинанием крови, которое вновь послала моя хозяйка. Бывшая хозяйка. Дура, магия крови живая, ее нужно по-иному использовать, сразу видно, не было у неё достойных учителей, и потому я стоял около неё, свободный и живой.
Лезвие ножа прижало ее шею к каменной стене, пробив последнюю пелену защиты, которую я прошел, приложив к ножу неимоверные усилия, а моя рука до хруста сдавила её окровавленную ладонь. В глазах Арии отражалась злоба и бессилие, меня било током, тысячи вольт проходили по мне, заставляя отринуть от девушки, будто я коснулся оголённых проводов, но мое базовое сопротивление ко всем стихиям спасало меня. И я нагнулся к уху Арии.
— Ну здравствуй, сука, — с рычанием проговорил я. — Теперь у тебя нет власти надо мной. Убери защиту, если жить хочешь.
Я слегка ослабил лезвие ножа и удары тока закончилось, хозяйка наконец поняла, что я не шутил.
— Сира! — просипела Ария, и я замер, ожидая удар копья в спину, но его не было, как и стрелы в шее.
Вода стекала по моей голове, леденя кожу, и я медленно повернул голову в сторону моих соратников, как по боевой группе, так и свободе, что они получили вместе со мной. Они так и сидели, как и до момента моего нападения на Арию, и с интересом смотрели на нас.
— Как думаешь? — с ленцой в голосе спросил Сиру Махшуд, держа в левой руке метательный нож с горящими на нем рунами. Как он пронес артефакт в башню я даже представить не могу. — Кто тупее, он или она?
— Думаю… — касаясь копья левой рукой, а правой поправляя волосы, проговорила Сира. — Что она, но и Рык не далеко ушел, если прикончит ее, то станет самым тупым куском мяса на свете. Свободный, помни, она проходчик, без неё нам не выбраться.
— А ты, бывшая госпожа, все равно тупейшая во всем Империуме, — улыбнулся Махшуд. — Чего творишь?
— Заклинание подчинения, вот что она творит, — зло оскалился я, смотря в глаза Арии, поняв, что о моих соратниках беспокоиться надо не мне, а Арии. — Аналог рабской печати наложить хотела.
— Анал-о? Анали, онули… Чего? — переспросил Махшуд. — Это слишком сложно для старого кочевника вроде меня!