Как только он прошептал это, то отпрянул от меня. У него не было времени, у него не было права на ошибку, и я даже понимал его.
Дверь скрипнула и в комнату вошел окровавленный Алудар, по его черному доспеху стекала алая кровь, а левой рукой он держал мальчишку лет пяти.
— Нет у тебя больше второй жены. Она кинулась на меня, защищая твоих детей, за что и поплатилась, — надменно проговорил друг детства Арии. — Настала очередь твоих детей. Где мой раб?
— Сейчас, — пробурчал символист и шагнул ко мне.
Мастер символов обжёг мой лоб, и я почувствовал, как сотни магических нитей опутывают мое тело. Как я теряю свободу и как воля этого мерзкого ублюдка становится для меня главной во всем моем существе. Я терял себя, а меня замещал новый я, тот, что будет выполнять любой приказ Алудара.
Если нужно я убью себя, если Он прикажет, я сделаю все, чтобы Алудар мне улыбнулся и похвалил, я убью за Алудара, я живу только чтобы выполнять его волю.
— Я закончил, — тихо проговорил мастер символов, а Алудар откинул в сторону мальчишку и направил на меня свою ладонь. Меня вновь пронзил до боли знакомый ледяной холод — привязка к новому хозяину окончена.
— Он мой! — оскалился Алудар, в его руке мелькнул мой нож и он пропал, размываясь в воздухе.
Мастер стоял на месте, на его шее появилась красная линия, а позади него появился Алудар. Голова мастера сорвалась вниз, а мои путы опали с меня. С щелчком опали кандалы и цепи, а я ступил на каменный пол и сразу склонил свою голову перед своим хозяином.
— Раб.
— Да, господин, — против воли проговорил я.
— Готовься, твои друзья уже близко. Ты должен убить их.
— Как прикажете господин.
— Я подготовил для тебя вооружения. Оно стоит как поместье в городе, у них не будет и шансов, — усмехнулся Алудар, осматривая меня.
— Мои ножи? — спросил я, смотря как с лезвия ножа стекает кровь символиста. Мне было плевать на его смерть и на его ребенка, та жизнь, что была у меня прежде, уничтожена, словно её и не было.
— Они мне понравились, а тебе больше не нужны, — усмехнулся Алудар, смотря на труп мастера символов, а затем взглянул на мальчишку, что притих в углу. — Пойдем, раб, тебе пора готовиться к бою. Ты должен выиграть время, когда в город зайдут воины Империума все эти земли станут моими. Я возглавлю свой Дом, выполнив приказ, который никто кроме меня не мог выполнить.
И я шагнул за своим хозяином, мне было плевать на все, на кровь на полу, на плачущего ребенка, для меня существовала лишь воля хозяина. Прошлое рабство было просто легкой версией, сейчас я словно находился под воздействием тяжелых наркотиков. Я шел по двору, окруженному высокой стеной, где все было занято сотнями воинов, подготовленных, в броне, но со страхом в глазах. Как же они жалки, как они могут сомневаться в правильности решения моего хозяина?
Пока мы с господином шли к воротам, к нам подбегали мужчины и докладывали об обстановки. Корпус из десяти тысяч воинов стоит у границы городских земель и уже послали гонца главе города. Сотня проходчиков прибудет совсем скоро к стенам, готовые очистить город от предателей вне зависимости от того, как бы они были не сильны. И на рассвете, если будет разрешение, они войдут в город, но пока старик еще не знает о гонце, и, к счастью, не передал полномочия Арии, у них есть шанс войти в город.
— Еще около часа, — сжав кулаки проговорил Алудар и прокричал слугам. — Несите доспех для моего воина!
Десять человек с трудом несли мою броню и оружие, ни один воин во всем городе не смог бы носить такое облачение. Оно предназначалось лишь мне, и только я мог сражаться в такой броне и с этим вооружением.
Тяжелый стальной доспех, выкованный по моим размерам, упал на меня словно влитой. Сталь толщиной в палец надежно защитит меня от любого удара в грудь.
Пока я был там, в башне, Алудар готовился и ковал мне доспех. Мой хозяин был дальновиднее всех, металлические наплечники, на которых было высечено имя моего хозяина, защищали меня не хуже нагрудника, хозяин бережет меня как себя. На ноги также были надеты пластины из вороненого метала. Два коротких меча по бокам, огромный топор и щит с толстой сталью в палец. А вот со шлемом вышла заминка, он не лез на меня.
— Пока будешь без него береги голову, раб, — приказал Алудар. — Не расстраивай меня.
— Как прикажете, хозяин, — вновь склонил я свою лысую голову.
— Идут! — прокричали со стен. — Проходчики идут!
— Сколько их⁉ — разразился криком Алудар.