— Лиз — постаралась вразумить распалившуюся девушку Жанна — мне кажется, пока рано выносить суждение о нашем классном руководителе.
— Да как ты можешь такое говорить?! — рассердилась Листер — он же ни во что нас не ставит, так грубо и нагло заткнул, и вообще он бестактный самовлюбленный чурбан!
— Девочки не надо сориться по пустякам — влезла Нира, втискиваясь между ними и косясь то на одну, то на другую своими карими глазами, может быть, мы лучше зайдем в столовую и посмотрим, чем нас тут будут кормить?
— Думаю, ты права — улыбнулась Блер — а ты как?
Элизабет покосилась на зеленоволосую девушку немного обиженным взглядом, но все же кивнула.
— Ну тогда идем!!! — радостно воскликнула Нира и подхватив под руки своих подруг потащила за собой в сторону столовой.
Энфер сидел на небольшой башенке в парке отдыха ИШМ и тоскливо вглядывался в вечернее небо. День был долгим и сложным. Сначала его искупала собственная ученица, а потом знакомство с классом и, наконец, самое страшное — собрание в учительской, где он был вынужден общаться со своими старшими коллегами, ну как общаться, в основном выслушивать советы и наставления. Как оказалось, это то еще занятие, не так много людей, кому он позволял давать советы, и никто из них в это малое число не входил. Подойдя к границе, за которой ничего хорошего не ожидало, причем всех: и его, и их. Наконец он, отделавшись словами о большой занятости, сумел сбежать из этого ада.
После всего вышеописанного, парню требовалось время для того, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок. Справедливости ради надо сказать, что такого спектра чувств парень не испытывал давно. Практически весь год он провел взаперти не только физически, но и эмоционально, он словно замер в одной точке, как замирает стрела, пущенная вверх, но затем, она начнет падать вниз, сначала медленно, а затем все быстрее и быстрей.
Энфер и сам прекрасно чувствовал, что момент падения уже не за горами, и его Учитель, конечно же, видела это не хуже самого Эмпера, а может даже и лучше. Именно тогда она стала настаивать на его работе учителем в ИШМ, но он не хотел ничего, просто хотел покоя и забвения. В нем боролись желание тишины и огромнейшее уважение к той, кого он считал своей семьей. Они сошлись на том, что он попробует поработать там, ну как он считал, что попробует, а вот она требовала не пробовать, а отработать не менее года.
Сильвия… с самого детства он жил с ней. Сначала она заменила ему мать, любящую и строгую. Потому, когда она повзрослела, то стала старшей сестрой, а затем, когда он уже совсем стал большим, превратилась в подругу и покровительницу, но одно было неизменно на всех этапах, она была и навсегда останется его Учителем.
Она никогда не рассказывала, как он у неё оказался, так же он ничего не смог выведать, даже единого слова о своих родителях. Он долгое время жил, не догадываясь, насколько особенным человеком (а человеком ли?) являлась его Учитель. Благодаря особенностям воспитания, первые его слова были заклинаниями, а читать руны мальчик начал раньше букв, так же, как и рассчитывать формулы заклинаний раньше математических задач.
Возможно, такое детство и лишило Энфера радости общения со сверстниками, но лично он об этом никогда не сожалел, так как становиться похожими на них совершенно не желал. Зачем ему опускаться до их уровня, пусть они растут к нему, но зачем ожидать невозможного от тех, кому и внизу хорошо? Хотя Сильвия нередко и называла его зазнавшимся высокомерным засранцем, и пыталась убедить, что даже у сиволапого крестьянина можно научиться чему-то полезному.
Какой-то шум отвлек мага от его меланхоличных размышлений, Энфер поглядел в сторону небольшой группы деревьев в парке. Там располагалось несколько обширных беседок, в одной из которых собрались его ученики.
Эмпер негромко рассмеялся, казалось, что судьба насмехается над ним на протяжении всей его жизни, эта паршивка всегда умела обламывать все его представления о жизни и планы на неё.
Парень, не напрягая своих золотистых глаз, смог спокойно рассмотреть, как в беседке набирало обороты веселье. Вот Крис о чем-то распинается перед одной из симпатичных девчонок, а та, более чем благосклонно, внимает его речам. Вот Элизабет Листер вдохновенно убеждает в чем-то своих подруг, Нира с открытым ртом слушает свою подругу, а вот Жанна, не смотря на некоторый наивный вид, скептически смотрит на Лизу.