Побаивался "волков", но не слишком. За время боёв страх смерти здорово притупился. Слишком близко она ходила: каждый день, каждый час. Пролить кровь за родную землю - что может быть естественнее для солдата? Никто этого не хочет, но всякий готов, коли не трус. "Без разницы: от немца пуля, или от выведенного на чистую воду врага... Если он враг!"
Всё-таки Рэм был поразительно прям, честен, бесстрашен. На такого командира хотелось равняться, учиться у него, гордиться им, а не подозревать в шпионаже. Хотя иногда он смотрел на погибших солдат, как сам Мишка - на стрелянные гильзы. Хотя вот о Саныче и Кондратьиче, кажется, искренне горевал...
Вторая, ещё более непостижимая загадка бродила вокруг, посверкивая объективом. Мишка совсем не разбирался в военкоровских делах. Не представлял, как будут выглядеть готовые фотографии. Но понимал: то, что снимает Руслан Кандауров, никогда не напечатает дивизионка. Ошалел, заметив, как Руслан ловит в видоискатель мучительную агонию замполита. Даром, что Мишка, как большинство однополчан, Слизня терпеть не мог. Но подобной кончины фрицу-то не пожелаешь! Солдат стеной встал тогда между военкором и умирающим. Открыл рот: выматерить фотографа до пятого колена. Но проглотил ругань, встретив тяжёлый чёрный взгляд.
- Отойди, Сошкин, не мешай, - спокойно скомандовал старлей. - Когда война закончится, такие вещи будет тяжело и больно держать в памяти. Но забывать совсем - тоже не дело. Это, - длинные пальцы погладили маленький фотоаппарат, - Очень хороший способ вспоминать. Когда захочешь, или понадобится. Имей в виду, солдат: некоторые архивы живут дольше очевидцев, - стальная убеждённость в собственной правоте, толика печали, неколебимое спокойствие... Наверное, этому тоже стоило поучиться.
Крепко заснуть Мишка не смог. Но в полудрёме угомонились взбаламученные мысли, поутихла горечь потерь: прошлых и будущих. Пришло ясное понимание, что он должен сделать, чтобы без сучка и задоринки выполнить поручение командира. "От этого наполовину зависит успех завтрашнего боя. А от того, возьмём ли мы станцию, многое зависит в большом наступлении, которое наверняка скоро начнётся".
Мишка тихонько выскользнул из землянки. Побрёл по тёмному, искалеченному войной лесу. На этот раз никакие путеводные огоньки извне ему не мерцали. Солдата вела цепкая память на места, да чутьё, которому он сам не знал точного названия, и Рэма не спросил. Баба Шура учила его пользоваться этим чутьём и на свой лад переплетать ниточки судьбы. "Побольше бы времени и нескольких помощников... Зря я Рэма с собой не позвал... Ой, нет! Рыжий в этом деле - не помощь, помеха. Узнает, и завтрашний бой будет проигран. Странно как!"
Миг сомнения. Ярким салютом вспыхнули перед глазами видения совершено другой жизни, опасной и влекущей одновременно. Мишка почуял: достаточно вернуться, шепнуть десяток слов командиру, и ему откроется сказочный, полный волшебства мир. Где суровый рыжий король, прекрасная зелёная королева, некто в чёрном и некто в белом - давешний сон засел в голове.
"Но наутро Рэм не поведёт наш взвод в бой. Мы с ним дезертируем в самый ответственный момент, когда от нас обоих так много зависит. Никакие волки меня не догонят. Но ребята полягут на той станции напрасно, а немцы всё равно взорвут рельсы. Нет, пропадай она пропадом, эта тайна. Может, в другой раз. А сегодня победа важнее. И мне ещё очень много надо успеть..."
Побудка задолго до света, короткие сборы. Их группе организуют коридор. Марш-бросок по болоту - точь-в-точь, как виделось накануне.
- Ты чего такой смурной? - Жорка спрашивает шёпотом на ходу. Не дожить весёлому одесситу до вечера, и ничего с этим не поделаешь. Можно лишь улыбнуться позадорнее, спрятать тоску за шуткой.
- Всю ночь снилось, будто за Гитлером с вилами гоняюсь, аж устал.
Тихие смешки:
- Почему не со штыком или булыжником, а, пролетарий?
- Хрен его знает! Что под руку подвернулось, с тем и гонялся.
- Догнал?
- Ага! Ткнул, он и лопнул, будто пузырь с навозом. Вонища... Стас, это ведь ты воздух портил, правда?
- Разговорчики! Тихо!
Стас будет один из немногих выживших. Провокатор и стукачок, но Мишка всё равно рад за него. А Сашка Колыванов продержится почти до конца боя и всё-таки погибнет. "Нет, это мы ещё посмотрим!"