— Что у нас здесь? — промурлыкала Ева, её голос был низким и бархатистым. — Русские ученые? Какой приятный сюрприз.
Её возглас привлек внимание остальных. Фон Туле прервал свою речь, его взгляд метнулся к нам.
Как, черт возьми, вы тут оказались? — прорычал он.
Толпа расступилась, и к нам направились несколько охранников. Ева отступила на шаг, её губы изогнулись в довольной улыбке.
— Думаю, нашим гостям нужно более… уединенное место для беседы, — сказала она, обращаясь к фон Туле.
Тот кивнул.
— Уведите их в допросную. Ева займется ими позже.
— Все впорядке… — прошептал Толик. — Так и надо.
Охранники грубо схватили нас за руки. Последнее, что я увидел, прежде чем нас вывели из лаборатории, было торжествующее лицо Евы и яростный взгляд фон Туле.
Нас провели через лабиринт коридоров и спустили по узкой лестницеНаконец, нас втолкнули в маленькую комнату без окон. Единственным источником света была тусклая лампочка под потолком.
— Располагайтесь поудобнее, господа, — усмехнулся один из охранников, захлопывая тяжелую металлическую дверь. — Скоро вас навестит Фройляйн фон Рихтер.
Глава 20
Наручники впивались в запястья. Нас с Толиком усадили на два жестких стула, спиной друг к другу, и крепко связали. Руки были стянуты за спиной, а ноги примотаны к ножкам стульев. Фашик который занимался этим делом явно знал толк в узлах — даже малейшее движение вызывало болезненное натяжение веревок, врезавшихся в кожу.
Время в этой комнате, больше похожей на бетонный склеп, казалось, остановилось. Без окон и часов было невозможно определить, сколько прошло с момента нашего пленения.
Стены помещения были голыми и серыми, покрытыми какими-то темными пятнами, о происхождении которых я предпочитал не думать. В углу виднелась ржавая труба, из которой периодически доносились зловещие звуки. Воздух был спертым и влажным, с легким металлическим привкусом, который оседал на языке.
— Эй, Толик, — прошептал я, стараясь не поддаваться панике, которая медленно, но, верно, охватывала меня, — у тебя есть какой-нибудь гениальный план? Ты сказал, что все схвачено, пора уже действовать, ибо ноги у меня затекли пару часов назад и это приносит… если мягко сказать — мучение!
Я услышал, как он тяжело вздохнул:
— План?
— Да Толя план! Как насчет твоих сверхспособностей? — спросил я. — Может, телепортируемся отсюда?
Толик снова вздохнул, на этот раз еще тяжелее. Я почувствовал, как он пытается повернуться, но веревки не позволяли.
— Видишь ли, дружище, — начал он медленно, словно подбирая слова, — с этим есть небольшая проблема. Я пытался дотянуться до тебя хоть кончиком пальца, но тщетно! Что-то я не подумал о том, что нас могут присобачить к стульям или вообще закинуть в разные камеры. Да и я могу переместиться максимум два раза, а потом… Ну, скажем так, тебе придется таскать мое бессознательное тело. И это в лучшем случае.
— Прекрасно, — пробормотал я, чувствуя, как последние крохи надежды улетучиваются. — И что нам делать?
— Нужно выгадать момент, — ответил Толик после паузы. — Разом уничтожить и эфир, и эту фашистскую конуру. Но для этого нам нужно выбраться отсюда.
Не успел я ответить, как тишину прорезал резкий звук открывающейся двери. Металлические петли протяжно заскрипели. В комнату вошла Ева, и у меня перехватило дыхание.
Она была одета в строгий черный костюм, который, казалось, был создан специально для нее. Облегающая юбка-карандаш подчеркивала изгибы ее фигуры, высоко поднимаясь над коленями и открывая стройные ноги. Белая блузка, застегнутая на все пуговицы, кроме верхней. Высокие каблуки цокали по бетонному полу, отмеряя каждый ее шаг с точностью метронома.
Ева остановилась перед нами, скрестив руки на груди. Ее глаза, холодные и расчетливые, изучали нас, словно мы были подопытными кроликами в ее личной лаборатории.
— Добрый вечер, господа, — начала она. — может быть, вы объясните мне, как вы здесь оказались? — Она сделала паузу, ожидая ответа, но мы молчали. — Молчание? — Ева изогнула бровь, ее губы растянулись в легкой усмешке. — Как… предсказуемо.
Она начала медленно обходить нас по кругу. Ее голос приобрел оттенок снисходительного превосходства:
— Знаете, отправлять ученых на такую миссию — это не просто бессмысленно, это абсурдно. Даже самый некомпетентный лидер в истории не додумался бы до такой глупости. Ученые — это мозги, а не мускулы. Они нужны в лабораториях, за чертежными досками, а не в полевых операциях.