— Джеймс, что ты делаешь? — кинулась к нему Келли, хватая его за плечи.
— Где он? Где он? — как заклинание повторял братишка.
— Кто? — спросила Келли.
— Куби! Я слышал его лай! — Мальчик пытался вырваться из ее объятий.
— Джеймс!
— Я слышал его лай! Я был на кухне и услышал, как он гавкает!
— А вы что-нибудь слышали? — обратилась Келли к остальным.
Коди и Энтони растерянно покачали головами.
— Мы ничего не слышали! — крикнула Келли, снова бросаясь к брату.
— Но я слышал! — возразил тот дрожащим голосом и начал звать щенка.
— Но если ты услышал его на кухне, может быть, он в доме? — предположила Коди.
Джеймс остановился и задумался.
— Идем в дом! — позвала его Коди.
Они все вместе вбежали на кухню и увидели миссис Нордстрем, склонившуюся над мойкой. Оглушительно ревел измельчитель мусора.
— Миссис Нордстрем, вы не слышали, как лаял Куби? — поинтересовалась Келли.
Та закрыла кран, выключила измельчитель и повернулась к ней.
— Что ты сказала?
Но Келли уже не стала повторять вопроса — до нее вдруг донеслось собачье тявканье.
— Ну что, слышали? — воскликнул Джеймс.
— Идите на улицу и приведите вашу собаку, — распорядилась миссис Нордстрем, выходя из кухни.
— Все-таки звук доносится снаружи, — заметил Энтони.
Щенок лаял заливисто, надрывно.
Джеймс снова выскочил за дверь, и все кинулись следом.
Но как только Келли ступила на порог, она перестала слышать лай.
Все остановились и прислушались.
Тишина.
Джеймс снова стал отчаянно звать своего щенка.
— Я его не слышу! — объявила Коди.
— Наверное, он все-таки в доме, — предположил Энтони и повернулся к кухне.
Девушки направились за ним, а Джеймс все бегал по двору и кричал.
Оказавшись на кухне, Келли, Коди и Энтони снова услышали собачий лай.
— Нет, похоже, во дворе, — заметила Келли.
— Тогда почему же на улице его не слышно? — покачал головой Энтони.
— Поищем в доме, — предложила Коди и распахнула стенной шкаф. — Куби, ты здесь?
Никаких следов.
Но лай продолжался, переходя в тоскливый вой.
Келли высунулась наружу. Звук прекратился. А Джеймс теперь искал щенка возле гаража.
Коди и Энтони прошли в гостиную и начали заглядывать под столы и стулья.
— Я его слышу, — Коди нахмурила лоб. — Но не вижу.
— Куби! Сюда, малыш, сюда! — позвал Энтони. Потом, взглянув на часы, воскликнул: — Черт! Я опаздываю! Мне нужно подстричь еще одну лужайку! — Приблизившись к выходу, он неожиданно спросил у Келли: — Не хочешь в субботу вечером пойти в кино?
Но ее так увлекли поиски собаки, что она даже не сразу поняла, о чем речь. Потом ответила:
— Хорошо. Только ты зайди за мной, ладно?
Проводив его взглядом, девушка вернулась на кухню и увидела сестру, тяжело привалившуюся к столу и скрестившую руки на груди.
— Лай прекратился, — сообщила Коди.
— Где же ты? Где же ты, Куби? — доносились со двора крики Джеймса.
— Кошмар, — задумчиво произнесла Келли. — Куда же забрался этот глупый щенок?
По гравию дорожки заскрипели колеса.
— Ну, наконец-то! Папа с мамой вернулись, — сообщила Коди, выскакивая на улицу. — Нужно передать им рассказ Энтони.
— Постой! — сестра схватила ее за руку. — Не надо. Не говори им.
— А? Почему это? — от удивления Коди широко раскрыла глаза.
— Они и так измотаны, — поспешно пояснила Келли. — А теперь им еще предстоит успокоить Джеймса.
— Но они должны знать… — начала Коди.
Келли покачала головой.
— Наш бедный папа стал очень нервным и ведет себя как-то странно. Его все раздражает. По-моему, не стоит волновать его лишний раз.
— Так ты все еще не веришь, что в этом доме обитают призраки? — Коди пристально посмотрела на сестру. — Не веришь, что нечто злое…
— Я уже не знаю, во что верить, — огрызнулась Келли. — Но уверена, что не стоит волновать папу.
Увидев приближающихся родителей, девочки замолчали и бросились им навстречу.
— Что такое с Джеймсом? — поинтересовалась мама, протягивая сумки Келли. — Почему он кричит?
— Мы так и не нашли Куби, — объяснила Келли. — Слышим его лай, но его самого не видим.
— Да? — удивился папа. — Странно.
— И не говори, — вздохнула Коди.
Поздно вечером Келли закрыла свой дневник, зевнула и убрала его в ящик стола.
Обычно дневник помогал ей расслабиться и быстро заснуть. Но записи о пропавшем щенке и рассказе Энтони только сильнее разбередили ее душу.