Та не отвечала.
Келли приблизилась к ней почти вплотную, так что теперь могла разглядеть ее лицо.
И увидела, что это не Коди.
Это была она сама — Келли.
Девушка лишь негромко вскрикнула, сообразив, что смотрит на собственное лицо.
Глава 25
Келли уставилась в ужасе на существо, обладающее ее лицом.
Оно улыбалось все шире и отодвигалось назад, в темноту.
— Ты это я! Ты Келли! — воскликнула девушка растерянно.
Они смотрели друг на друга. Одна испуганно, другая самодовольно.
— Но почему? — спросила Келли, чувствуя, как по телу бегут мурашки. — Почему ты похожа на меня?
— Иди, — прошептал ее двойник в ответ и указал рукой на распахнутую дверь спальни. — Иди.
— Я… я не понимаю! — выдавила Келли. — Кто ты? Скажи мне! Скажи, почему ты похожа на меня? — Она потянулась к двойнику, но рука прошла сквозь его плечо.
— Иди, — улыбка растаяла. — Вернись в свою комнату и прочти свой дневник.
— Что? — вскрикнула Келли. — Мой дневник?
— Иди. Сейчас же.
У девушки задрожали ноги. Сердце бешено забилось. Она с трудом заставила себя развернуться и кое-как добралась до комнаты.
Включила свет. Приблизилась к столу. Дневник был по-прежнему раскрыт.
Келли включила настольную лампу. Склонилась над дневником. И увидела новую запись. Сделанную ее рукой.
Келли прочла, беззвучно шевеля губами:
«СЕГОДНЯ НОЧЬЮ Я УМЕРЛА»
Глава 26
— Неееет! — Келли захлопнула дневник. За спиной раздался злорадный смех.
Обернувшись, она увидела своего двойника.
— Неееет! — снова вскрикнула девушка.
— Я твой призрак, Келли, — прошептал двойник. — Дневник не лжет.
Девушка хотела возразить, но по всему телу прокатилась волна острой боли.
— Мои ноги!
Ее ступни будто бы пылали.
Глянув вниз, она увидела, что под ногами кипит черная смола. Дымящаяся и ужасно горячая.
Келли хотела бежать, но смола начала затягивать ее.
— Помогите! — крикнула она, но получился лишь шепот.
Кипящая смола уже доставала ей до коленей и шла волнами, будто море. Девушка, пыталась вырваться, но из кипящей массы появилось множество горячих и липких рук и схватило ее.
Она извивалась и дергалась, но они крепко держали ее за руки и за ноги.
— О-ооо, помогите мне!
Девушку затягивало все ниже и ниже.
— Пустите! Пустите! — кричала она, но продолжала погружаться. — Коди! — крикнула Келли, неожиданно увидев свою сестру в дверях. Та смотрела на нее, парализованная ужасом. — Коди, помоги мне! — крикнула Келли, потянувшись к ней. — Вытащи меня! Скорее!
Но сестра стояла, не в силах сдвинуться с места.
— Коди, помоги мне! Помоги мне! — Келли погрузилась уже по пояс, но все тянула руки к сестре. — Вытащи меня, Коди! Вытащи меня!
Она видела, что та боится пошевелиться, боится ухнуть в кипящую массу. И вдруг, пересилив свой страх, Коди протянула к ней руки.
— Скорее, Коди! — кричала Келли. — Скорее! Я горю! Я вся горю!
Сестра попыталась схватить ее, но промахнулась.
Еще раз попыталась.
— Вытащи меня! — заорала Келли, погрузившаяся уже по шею. Горячая масса ослепляла ее. — Вытащи меня, пожалуйста!
Глава 27
Келли схватила сестру за руку. Крепко вцепилась в нее. И почувствовала, что она ускользает.
— Коди, нет! Коди, помоги мне! Снова раздался злорадный смех ее собственного призрака.
— Коди, где ты? Коди!
И тут девушка увидела над волнами чьи-то лица.
Лица мертвецов.
Ужасные, разлагающиеся лица. Ухмыляющиеся черепа со сгнившими зубами. Пустые глазницы, провалы вместо ртов.
Келли глядела на них, по-прежнему стараясь вырваться из кипящей бездны.
«Как их много. Откуда же они взялись? — пронеслось у нее в голове. — Где они были раньше? И почему они ухмыляются? Почему тянут меня вниз? Куда они меня тащат?»
— Коди! — крикнула она в последний раз.
Обжигающая смола захлестнула ее шею и подбородок.
Теперь оставалось лишь покориться. Покориться дому зла и погрузиться в темную кипящую жару.
Смола сомкнулась над ее головой.
А когда Келли через несколько мгновений оказалась снаружи, она стала совсем другой.
Зло, переполнявшее этот дом, поработило ее.
Келли поднялась над кипящей смолой. И поняла, что стала призраком, тем самым, которого встретила в темном коридоре.
Она чувствовала ярость и злобу, копившуюся на этом месте в течение столетия. Стены дома сотрясались от злорадного смеха сотен замученных душ, раздававшегося у нее внутри.