В первые годы царствования внимание нового императора было обращено на норманнов и печенегов. Положение Византии в Малой Азии выглядело довольно устойчивым: там было много населенных пунктов, которые за десятилетие после сражения при Манцикерте оказывали серьезное сопротивление туркам и продолжали держаться и после восшествия Алексея I на престол. Во многих случаях причиной успешного сопротивления были эффективные действия местных властей, а не помощь Константинополя. Например, обороной области вокруг Трапезунда на северном побережье Малой Азии руководил Феодор Гавра, отпрыск одного из самых могущественных семейств города. Ярость, с которой Гавра защищал земли вокруг Трапезунда, была такова, что турки с восхищением упоминали ее спустя столетие в лирической поэме о завоевании Малой Азии{136}. Обширным районом вокруг города Амасья в 1070-х годах в высшей степени эффективно управлял норманн Руссель де Байоль, который сначала находился на императорской службе, но затем провозгласил независимость от Византии, так был выведен из себя отсутствием поддержки от правительства. Этот чужеземец пользовался огромной популярностью у местного населения, которое буквально носило его на руках в благодарность за защиту, которую он обеспечивал{137}.
Византийские полководцы удерживали населенные пункты далеко на восточных окраинах Анатолии и даже на Кавказе. Трое сыновей Мандала, по словам одного закавказского летописца, «римские магнаты», в 1080–1081 годах занимали опорные пункты в районе Кесарии, вероятно действуя от имени империи, а не с выгодой для себя{138}. Василий Апокап контролировал важный город Эдессу как до узурпации власти Алексеем I, так и после нее, если судить по свинцовым печатям, отлитым в его честь{139}. Подобным образом, назначение Никифором III (предшественником Алексея на троне) нового правителя Месопотамии в 1078 году указывает на то, что в области, расположенной в сотнях километров восточнее Константинополя, у Византии были интересы, которые она считала необходимым защищать{140}.
Некоторые византийские военачальники отлично устроились в восточных провинциях. Самый известный из них – Филарет Врахамий. Карьера этого талантливого полководца остановилась, когда он отказался поддержать Михаила VII Дуку, преемника Романа IV Диогена, ставшего императором в 1071 году. Пока империю в 1070-х годах сотрясали один мятеж за другим, Филарет подчинил много городов, крепостей и территорий, обеспечив себе мощную политическую поддержку. После прихода к власти Алексея I его власть ничуть не уменьшилась: к началу 1080-х годов Филарет контролировал важные города Мараш[17] и Мелитену[18], а также бо́льшую часть Киликии[19]. В 1083 году Филарет Врахамий присоединил к своим владениям Эдессу{141}.
Наши представления о ситуации в Малой Азии во время захвата власти Алексеем I сформировались на основе подробного и очень критического описания положения на востоке страны, приведенного в «Алексиаде». Историки пришли к общему мнению относительно того, что в начале 1080-х годов восточные провинции были захвачены турками. Также многие уверены (опираясь опять же на труд Анны Комнины) в том, что накануне Первого крестового похода Византия пришла в себя, что в сочетании со смертью багдадского султана в 1092 году обеспечило благоприятные возможности развить успех в Малой Азии{142}. Однако к изложенной в «Алексиаде» версии следует относиться с осторожностью. Ее автор стремился отметить ужасное состояние империи в 1081 году, чтобы на этом фоне подчеркнуть достижения Алексея I и указать, что он спас Византию, находившуюся на грани катастрофы. Была у этой версии более конкретная цель: снять с императора вину за серию катастрофических поражений, которые произошли не до того, как он взошел на престол, а как раз в начале его правления. Об этих поражениях Анна умолчала.
Но она невольно проговорилась и дала понять, что в 1081 году позиции империи были крепки. Когда император начал подготовку к отражению наступления норманнов в Эпире, он собрал огромную армию, призвав мужчин со всех концов империи собраться в Константинополе. Это предполагало привлечение войск, развернутых в Малой Азии: Алексей «понимал, что должен быстро призвать всех топархов [старших офицеров] на востоке, то есть тех, кто в качестве правителей крепостей или городов мужественно сопротивлялись туркам». Император, не колеблясь, отдал приказ, согласно которому военачальники, например в Пафлагонии и Каппадокии, должны обеспечить безопасность вверенных им территорий: «Он приказывает им проявить нужную заботу о подвластных землях, укрепить их, оставить там необходимое число воинов, а с остальными явиться в Константинополь и привести с собой также как можно более многочисленное свежее и здоровое пополнение из новобранцев»{143}. В других регионах Малой Азии также были офицеры, которые сражались против турок, и они тоже получили приказ отправить солдат новому императору, занятому подготовкой армии к отражению нападения норманнов{144}. Столь масштабный отзыв солдат из Малой Азии позволяет предположить, что Византия достаточно успешно контролировала ситуацию в этом регионе.
137
В середине 1070-х годов Алексея направили восстанавливать власть императора после мятежа Русселя де Байоля, и жители Амасьи освистывали его, когда он захватил в плен норманна. Анна Комнина. С. 58–60.
139
J-C. Cheynet and D. Theodoridis, Sceaux byzantins de la collection D. Theodoridis (Paris, 2010), pp. 26–8.
140
Никифор Палеолог все еще занимал этот пост в 1081 г. См.: Никифор Вриенний. С. 128–129.
141
J-C. Cheynet and J-F. Vannier, Etudes Prosopographiques (Paris, 1986), pp. 57–74; Cheynet and Theodoridis, Sceaux byzantins, pp.54–6; C. MacEvitt, The Crusades and the Christian World of the East: Rough Tolerance (Philadelphia, 2008), pp. 41–2.
142
Напр.: Michael Angold, The Byzantine Empire 1025–1204 (London, 1984), pp. 112–13; France, Victory in the East, pp. 155–6; J. Flori, La Première Croisade: l'Occident chrétien contre l'Islam aux origines des idéologies occidentales (Paris, 2001), p. 64; P. Magdalino, 'The Medieval Empire (780–1204) ' in C. Mango (ed.), The Oxford History of Byzantium, p. 185; J. Harris, Byzantium and the Crusades (London, 2003), pp. 47, 55. Phillips, Holy Warriors, p.15.