– Это потому что ты мой сладкий. Обожаю тебя.
– А я подумал, тебе Ярослав понравился.
– Кто?!
– Сама знаешь, кто, не придуривайся.
– Эта горилла?! Вот ещё.
– Он-то, как раз, очень красивый – высокий, сильный, накачанный.
– Как гомик.
– Почему гомик?!
– Мой брательник двоюродный говорит, все гомики накачанные, конечно, кроме тех, которые совсем как девки. Ты что замёрз?
– Угу, холодно.
– Ладно, пойду чайник поставлю.
Она накинула халатик и ушла на кухню. Я оделся. К чаю было варенье из апельсиновых корок. Надя вдруг заявила помрачнев:
– Я дура, конечно, полная, что сама тебе первая сказала. Ну и пусть. Даже если не любишь, я от тебя ни за что не откажусь.
– Надь, я, знаешь… мне кажется, ещё никого не люблю. И не хочу пока. – Сказал и думаю: «Соврал? Или нет? Во всяком случае, ещё пару дней назад я так и считал. А Ярослав … нет, он, пожалуй, не в счёт». – А ты мой самый близкий друг… подруга, понимаешь? Не обижайся.
Она кивнула. Я посмотрел в окно, увидел, что машина всё ещё ждёт.
– Мне пора, наверное.
– Ладно, езжай. В колледж придёшь завтра?
– Завтра выходной, в понедельник приду.
– Я позвоню тебе.
– Конечно, созвонимся.
Я обнимал на прощанье Надю, а в голову настойчиво лезли мысли о той, что была немногим её младше, когда родила мальчика. И как это вышло?
Глава 5
Дома ни отца ни Мити. Олеся только. Ужинать отказался, завалился, не раздеваясь, на кровать. На душе паршиво, стыдно за свой дневной гнев на всех и вся, неловко за странное постельное приключение с Надей. Смешно, что весь секс, в конечном счёте, свёлся к разговору о гомиках. Какие, однако, странные познания у этого Надиного кузена. И, между прочим, не такие уж нелепые, как может на первый взгляд показаться. Вот я вчера в поисках литературы по теме, постоянно натыкался на порнуху, и действительно все они такие накачанные, на этих картинках, многие даже чересчур. Судя по всему, Надин двоюродный знает, о чём говорит, и можно даже догадаться из каких источников он своё знание черпает. Чтобы изучить вопрос как следует, включил компьютер, теперь уж специально гей порно стал искать. Картинки, надо сказать, впечатление оставили довольно мерзкое. Видео смотреть было поприятней, но во мне не столько самые развратные сцены вызвали отклик, сколько выражения лиц, и вздохи со стонами. Впрочем, мне не так много удалось увидеть – Олеся постучала.
– Коленька, а ты почему, милый мой, кушать ничего не хочешь? Ты не заболел у меня?
– Нет, Олеся, спасибо. Я в гостях был, мы там чай пили.
– Ну что это чай? У меня всё горячее, и мясо есть с овощами и рыбка с картошечкой, может, покушаешь?
– Не хочется, спасибо.
Олеся потрогала мой лоб, сначала рукой, потом губами.
– Ну, так и есть – горячий. Ложись, давай, в кровать, я тебе сейчас травок лечебных заварю.
Спорить бесполезно. Олеся обожает лечить. Впрочем, её целебные травяные настои очень даже приятные, никогда не горькие, и к ним частенько прилагается мёд, в котором она тоже толк знает. Я, до её появления в нашей семье, мёд никогда не ел, меня всегда от него тошнило, и вкуса медового совсем не понимал, а тот, что Олеся покупает – просто восхитительный, душистый и необыкновенно вкусный. Славная она женщина, хорошо, что папа именно её взял. И, ведь, совсем не старая, лет, наверное, сорок, плюс-минус. Я когда её впервые увидел, года три назад, помню, подумал, что моя мать вполне могла бы быть такого возраста. Не знаю, есть ли у неё дети, она никогда ничего такого не рассказывала, мне во всяком случае. Может быть, и есть. Она с Украины приехала, деньги зарабатывать, вполне могли там и дети остаться. К травяному сбору, такому ароматному, что запах я почуял задолго, до того, как Олеся чашку внесла, на этот раз не только мёд полагался, но ещё и орешки: грецкие и кедровые, ведь я ж «ничего не ел, бедняжка, а чтобы поправляться, нужны силы». Она заставила меня переодеться, уложила, сама уселась рядом и стала потчевать, расписывая целебное действие всего, что я поглощал.
– А меня сегодня чаем поили с вареньем из апельсиновых корок.
– Тю-у! Добра-то.
– Мне понравилось.
– Я тут дома стараюсь, не знаю уж чем ещё тебя побаловать, а ты по людям ходишь, корки ешь!
– Не обижайтесь, у вас всегда всё самое вкусное.
– Та я не обижаюсь, хочешь, корок тебе другой раз наварю. С арбузных тоже корок варенье варят.
– Да?! Вкусное?
– Сделаю, попробуешь. Скушал? Ну, вот и молодец, на здоровье. Не болей у меня.
– Не буду.
Она погладила по голове, поцеловала в макушку, и я снова ту же внутреннюю щекотку испытал, что сегодня, когда Надя меня ласкала.
– Не знаете, папа скоро придёт?
– Ой, не знаю. Краем уха слышала, переговоры сегодня какие-то важные.
– Да, наверное, что-то важное, я ему и днём дозвониться не смог. Помню, однажды у него без перерыва трое суток переговоры длились.
– С ума сойти. Ну, ничего. Ты у меня под призором, это самое главное.
– И Мити что-то нет.
– Бог знает, где его носит. Часов в пять ушёл, не сказал ничего.
– Как он вам, нравится?
– Ничего, хороший, вроде, парень. И с тобой как будто ладит, а?
– Да. Неплохой.
– Это шо такое?! Ты чегой-то так вздыхаешь тяжело?
– Так просто.
– Давай, укройся хорошенько, ни о чём не думай, поспи.
– Рано ещё.
– Ничего не рано. Сон для здоровья самое полезное.
Олеся подоткнула одеяло мне со всех сторон, разложила вещи по своим местам, собрала посуду и вышла. От мёду и чая её целебного меня тут же сон сморил.