Доппельгангер в последний момент отклонился назад, едва не заваливаясь на пол, но от острия все-таки ушел и равновесие сохранил. У него нет скелета, ему плевать, как изгибаться.
Он оказался вплотную ко мне, и кинжал жалобно чиркнул по костяной броне, высекая искры из доспеха Злобы. Я еще успел заметить мерзкую торжествующую ухмылку на отвратительной роже, а в следующий миг набалдашник жезла уперся мне в живот.
Резкий толчок швырнул меня прочь, выстрелив моим телом из выбитого окна, как ядром из пушки. На лету с меня слетала размолоченная в крошево костяная броня, до земли оставалось с метр, когда я вытянул руку и, отрастив новое копье, вонзил его в садовую дорожку, сбрасывая скорость.
Выросший из ладони шип пропахал каменную плитку, меня в последний раз тряхнуло, забрасывая в кусты. Но на мне уже появился новый доспех, еще крепче прежнего. Злость и бешенство нарастали, хотелось расправиться с проклятым ублюдком одним ударом. После приземления голова кружилась, желудок рвался к горлу.
Справа вспыхнуло оранжевым, и стоило мне отвести от разбитого окна взгляд, как у входа в особняк грохнуло. Все поместье под атакой!
Отряд бойцов с мечами наголо рванулся к главному входу, но им навстречу сошли несколько гвардейцев с устрашающими алебардами наперевес. Секунда, и я едва не оглох от скрежета сталкивающегося металла и гневных криков. Один из защитников ловко выписал своей алебардой восьмерку, и его противник, тараща глаза, завизжал. Отсеченные руки и вспоротое брюхо выплюнули струи крови, и его тут же добил удар сверху вниз, буквально расколовший незащищенный череп надвое.
Вспухло пламя, вырвавшееся из окна над крыльцом. На улицу вылетели осколки стекла, и наружу с воплем выскочил объятый огнем человек. Кто бы это ни был, но приземление головой вниз оборвало его крик.
Все-таки полет для меня не прошел даром — несколько секунд я разглядывал бойню в поместье, даже не соображая, что время идет, а я стою посреди разрушенного сада и ничего не делаю. Но в голове прояснилось, и я вновь обратил внимание на то окно, из которого меня вышвырнул доппельгангер.
Вовремя. Монстр как раз выглянул из пролома и, заметив меня, как капля стек по стене здания и, направив на меня свой жезл, активировал чары. Артефакт выплюнул в мою сторону волну магии, но в этот раз я был готов, да и расстояние между нами было достаточным.
Я просто упал налево, превращая еще одну клумбу с шипастыми розами в рыхлую землю и пропуская вражеский заряд над собой. Волна воздуха сорвала кусты, мгновенно расщепляя их на волокна, но меня даже не задело. Впрочем, главное доппельгангер сделал — он выиграл время, чтобы оказаться рядом.
Не говоря ни слова, он низко присел и выстрелил собственным телом, занося кинжал для удара.
— Адорэ шеалис.
Вспышка стены черного пламени тварь не убила. Доппельгангер вылетел ко мне, объятый огнем, и молча нанес удар. Он не чувствовал боли, ему было плевать, что станет с его телом. Неживой монстр, но все же не неуязвимый.
Замах я отбил предплечьем, насаживая тающую руку врага на шипы брони. Плоть доппельгангера отваливалась кусками, шипела на земле.
И на этот раз копье из моей ладони вошло врагу в голову, оторвав башку с легким чмоканьем.
Доппельгангер продолжил движение по инерции, облепляя меня собственным тающим телом. Жезл, выскользнув из пальцев, рухнул в перекопанную землю. Кинжал упал рядом.
От созданного магией крови твари осталась только быстро испаряющаяся дрянь, но она сковала мою броню, не позволяя пошевелиться.
Сзади ударили по костяному шлему, заставив меня застонать от боли. В глазах на мгновение потемнело, но волна бешенства не дала мне провалиться в беспамятство. Вместо этого я подрос на пару сантиметров, и сковывающая меня дрянь опала на землю.
Новыми врагами оказались трое воинов. У одного был меч, второй стоял с копьем, а третий, кто и ударил меня сзади, держал в руках боевой молот. Простой удар в челюсть оторвал наглецу половину черепа.
Мой кулак окрасился кровью, и я с громадным удовольствием толкнул еще стоящий труп ногой, отправляя его в полет к двум другим подельникам. Те не растерялись и бросились в атаку одновременно, заходя с двух сторон.
Но правый заорал, наткнувшись на брошенную мной искру демонического огня, его прожгло насквозь, я успел заметить, как он раскрыл пасть в вопле, а потом просто распался прахом. Левый в этот момент ударил копьем, и лезвие, скользнув между костяными пластинами, застряло в броне.