Теперь же все изменилось, и слуги короля просто не успевали перестроиться.
Посреди Белого города нападение с применением запрещенной магии крови, а ищейки ни сном ни духом? Подготовка дружины баронессы — просто шутовская, охрана отсутствует как класс. Пожалуй, возникни у меня такое желание, я бы и сам взял особняк штурмом, особо не напрягаясь. Говоря земными аналогиями, войска африканских племен столкнулись с современными армейскими частями — разгром полнейший.
— Хотите сказать, меры безопасности были… недостаточными? — уловил суть моего рассказа следователь, когда я закончил говорить.
— Господин дознаватель, — улыбнулся я, откинувшись на спинку мягкого кресла, — назвать это безопасностью не смог бы даже крестьянин из Чернотопья. Нападающие прошли через защитников, как нож сквозь масло. Доппельгангер оказался внутри поместья задолго до появления тупого мяса, которое было послано в качестве отвлекающего маневра, да и цель всего их существования была простой — сковать дружину боем и погибнуть там же.
Он ничуть не обиделся. Уж если даже такой профан, как я, понял, насколько изменение самой системы колдовства ослабило чародеев Крэланда, то специалист, работающий с магическими преступлениями, обязан знать.
Да, орден отжал себе всех темных магов. Да, многие старые знания были признаны опасными и подверглись анафеме. Вот только это же палка о двух концах. Не понимая, чего ожидать от той же магии крови, королевские волшебники не могли от нее защититься. Нельзя, просто нельзя противодействовать тому, чего не понимаешь. Для пещерного человека ружье останется гром-палкой, которая убивает на расстоянии и от которой никак не защититься.
Увы, на стороне Равена Второго оказались пещерные люди и африканские племена. А вот враг выждал нужное время, изучил старые записи, опробовал их, осмыслил и, вероятнее всего, еще и творчески доработал. То есть — магическое превосходство налицо.
Если бы были специалисты у Равена Второго, разве позволил бы король вот так дерзко нападать на его родню? Да черта с два! Но таких знатоков у его величества не было. В свое время на них устроили охоту, информацию уничтожали вместе с носителями. Однако, как это часто и бывает, кто-то поумнее сохранил записи, а потом и культ Хибы на них выпестовал, тем самым приобретя невероятное преимущество перед остальными.
Иными словами, Равендорфы стали жертвами без единого шанса оказать сопротивление: запрещенная магия просто не замечала стихийных защитных заклятий и била сквозь дорогие артефакты, как через бумагу — насмерть. Здесь мог бы помочь Аркейн, но, увы и ах, орден еще не настолько сдружился с королем, чтобы продавать на сторону амулеты, предназначенные для внутреннего пользования. Темный факультет был только официально создан и должен теперь стать тем самым первым камнем фундамента по возрождению утраченных магических знаний. Но для интеграции темных чародеев в структуру общества потребуется много времени.
— Вы полагаете, культ Хибы создан и поддерживается не на вере в жестокого Бога, требующего жертвоприношений, а на талерах кого-то из кланов? — вскинул брови следователь.
Мне оставалось только непочтительно фыркнуть.
— Просчитать всю эту интригу смог бы любой дурак, — заявил я. — Культ Хибы получил поддержку в Огонвеже, там же разбойник Ян сверг династию Шварцмарктов. Зачем? Для испытательного полигона. Посадив на трон Яна, подкупив графа, некто, остающийся неизвестным, ставил эксперимент.
— Не слишком ли сложно, ваша милость? — с сомнением хмыкнул он, постукивая ручкой по собственным пальцам. — Если за культом стоял бы аристократ, он мог бы уступить им свою территорию.
— И поползли бы слухи, кто-то обязательно сообщил бы по секрету, что на землях такого-то владетеля творятся такие-то непотребства. А Чернотопье это дыра, там нет никого и ничего интересного, — развел я руками. — Никто бы туда не полез разбираться. Это я спутал карты и разрушил план хозяина культа. Однако тот не сильно расстроился, наоборот, судя по новым монстрам, напавшим на особняк, еще и улучшил свои творения, сделав их сильнее и повысив защиту от темной магии.
Он недовольно вздохнул, но спорить не стал, просто сделал несколько пометок на листе.
— Хорошо, ваша милость, что вы выжили, — сказал он, глядя на меня. — Хотя это и наводит меня на некоторые мысли.
— Изложите? — предложил я, пожав плечами.