И всё же из тумана они вышли целыми и невредимыми. Пострадал только рукав куртки молодого фермера: он стал каким-то тонким и хрупким. Даже ткань треснула на месте одной из складок. Когда отряд отошёл подальше от тумана, Эрин начертил над рукавом какой-то знак, и нормальные свойства ткани сразу восстановились. Лишь на месте трещины остался прорез с ровными краями — как будто кто-то лезвием полоснул.
Впрочем, парень не слишком расстроился: ему и без того хватало переживаний. Игорь-то после забега с семьёй по лесу воспринял рывок через туман как лёгкую прогулку. А вот юному фермеру такие приключения были внове. И парень куда больше переживал, как бы ему не пришлось ещё раз так прорываться, чем о прорезе на рукаве.
Последняя ферма встретила их тишиной и запустением. Следов присутствия людей видно не было. Двери оказались заперты, тёмные окна закрыты, а защитные знаки почти пусты.
— Кто тут жил? — спросил Эрин у сына фермера.
— Небольшая семья. Муж, жена, трое детей и пара работников… — стараясь не дрожать, ответил тот.
— Когда их в последний раз видели? — не отставал нюхач.
— Дней пять назад… Я сам сюда приходил, относил им корм для птиц, — признался парень. — Они ещё жаловались, что денег совсем нет, и защиту скоро нечем держать будет. Может, съехали? Хотя мы бы увидели тогда…
— Надо осмотреться! — Эрин, похоже, в принципе не умел работать в рамках положенного. И всегда за эти рамки выходил.
Вот и в этот раз нюхач принялся искать пропавшую семью. Вместо того чтобы сразу убираться обратно к Лаптю. Игорь тоже прошёлся вокруг дома, заглянул во все окна — и ещё долго всматривался в полумрак, царивший внутри. Но дом был абсолютно пуст.
А Эрин тем временем осматривал сараи, которые ему даже взламывать не пришлось. На большей части построек почему-то не было замков. Молодой фермер осторожно, с ружьём наизготовку, проверял территорию. А Джокер совал везде свой нос и вынюхивал-вынюхивал-вынюхивал…
Неудивительно, что он-то и обнаружил пропавших.
Что-то учуяв, пёс молча рванул по дороге, ведущей к выезду с территории фермы. А затем пробежал ещё три десятка метров в сторону — и принялся проверять поле, двигаясь по какому-то изогнутому, ему одному известному маршруту.
Вот там, в стороне от дороги, он всех и нашёл. Под снегом.
Вслед за Джокером подтянулись остальные члены отряда. И поняли, что им тут больше делать нечего. Вся семья фермера и его работники остались лежать в снегу. Только нюхач напоследок обрызгал мёртвые тела Структурной Водой.
— Чтобы гадость какая не поднялась… — не слишком понятно пояснил он.
По всей видимости, фермер с семейством пытался уйти. От чего они уходили, от чего спасались — было неясно. Однако, что бы это ни было, оно сумело их настигнуть и убить. Первыми под удар попали дети и жена. Фермер с работниками попытался защитить их. Явно много стрелял, но безрезультатно. Двое его работников решили бежать, но их настигли и растерзали. Трупов нападавших нигде видно не было.
Возвращались слегка подавленные и с испорченным настроением. Где-то на полпути до Лаптя стало светать. И почти сразу появились другие фермерские семейства: идущие в том же направлении, нагруженные скарбом и вещами. Видимо, дети и племянники Лаптя успели всё подробно объяснить, и никто не стал отсиживаться в опасном кластере.
Как только все окрестные фермеры собрались, то пошли совещаться. А Игоря с Эрином накормили завтраком и устроили подремать в доме. Впрочем, долго поспать не удалось. Всего через пару часов их поднял хозяин фермы.
— Мы все уходим, — сообщил он. — Решили, пусть Старый сам разбирается с тем, что устроил. Пока пойдём в Лёдное. Вы с нами?
— Нет, у нас ещё по соседству дела. Только выйдем из фермерского кластера вместе, чтобы не давать повода по нам стрелять, — ответил нюхач.
Процессия выдвинулась через полчаса. Все двери были заперты, а всё ценное — второпях собрано. Люди уходили в город, спасая свою жизнь, но наплевав на имущество и постройки. Игорь почти не сомневался, что возвращаться фермерам придётся на пепелище. Судя по характеру Старого, тот постарается хоть как-нибудь отомстить напоследок. Однако на лицах уходящих людей не было признаков отчаяния — и это, как минимум, радовало.
Семейство Старого, с ружьями наперевес, высыпало к дороге, но, увидев количество направленных на них стволов, отступило. Так и не решились напасть. И вот на их лицах было всё: и злость, и отчаяние, и страх… Игорь смотрел на семью Старого, но жалости к ним в себе не нашёл, хотя и пытался. Они сами выбрали этот путь, так что нечего было жалеть.