Вот и последний. Тэк сделал шаг и понял, что и в этот раз Зона разрешила ему пройти. Он облегченно вздохнул, достал флягу и сделал три жадных глотка воды. Спиртное он в Зону не брал. Тэк постоял некоторое время не оборачиваясь. Это был его маленький ритуал, некая дань уважения Зоне за то, что она пропустила его. Зачем он это делал? Тэк сам бы не ответил. Просто он знал, что так надо. Он всегда полагался лишь на свою интуицию. И она отплачивала ему за это верными решениями.
Когда он обернулся, чтобы кинуть последний взгляд на минное поле, его маячки уже исчезли. Тэк уже этого не пугался. Он боялся другого – что как-нибудь он придет, а маячки не появятся. И второй раз ему не пройти. Это уж точно. Зона редко когда дает второй шанс.
До станции Тэк дошел быстро, по заброшенной грунтовой дороге. Миновав бессильно обвисший шлагбаум, он свернул на пути, направившись к вокзалу. Старое полуразвалившиеся здание с облупившейся желтой штукатуркой, выбитыми окнами и маленьким, словно приклеенным к зданию вокзальчика перроном, на котором даже сохранилась будка, в которой некогда продавали воду и газеты. За станцией в разросшейся зелени торчали крыши домиков поселка. Туда лучше не ходить. Гвоздь когда-то рассказывал, что там по прежнему живут люди, которые не захотели оставлять свои дома. Только, говорил он, совсем другие это люди. Мутанты, что ли, с вялым интересом спросил Тэк. Нет, бешено вращая хмельными глазками, сказал Гвоздь, обычные люди, только другие. Тэк тогда обозвал его спятившим от выпивки идиотом. Потом как-то Гвоздь вернулся с блуждающим взглядом и окровавленными руками, в одной из которых был зажат любимый спецназовский нож Гвоздя, с которым он не расставался нигде. Он снова нес какую-то ахинею, что, мол, это уже не люди, хоть и люди, им нельзя дать сбиваться в стаи, что он, Гвоздь, перерезал горло одиннадцати выродкам и будет резать дальше. Ночью он напился, а на следующий день погиб на минном поле. Тэк не знал, кого или что так упоенно резал Гвоздь, но он подозревал, что, не даже поспорь Гвоздь той ночью, он все равно бы сгинул. А поселок этот явно был не чист. Тэк уже бывал в этом месте, и со стороны утопленных в листве домиков ему как-то послышалось чье-то заунывное пение, к которому скоро подключился тот самый жуткий плачущий вой. У Тэка быстро сдали нервы и он дал деру оттуда, все время ожидая детского смеха за спиной.
Здесь была еще одна странная штука. Дыра. В прямом смысле. Возле перрона, на земле была дыра метров пять в диаметре, в которую обрывались рельсы железнодорожного полотна. Вокруг нее больной окантовкой лежал щебень мертвецки желтоватого цвета, который по ночам еще и слабо флюоресцировал.
Тэк подошел поближе. Тоже еще тот вид. Свисающие вниз рельсы, согнутые или оплавленные неведомой силой, гладкие стенки, ужасающая тьма внизу и постоянный дребезжащий гул, идущий, похоже, из самого ада. Тэк поднял кусок щебня и зачем-то бросил вниз. Дребезжание стало каким-то раздражительным, потом снова успокоилось. Звука падения камня не было.
По поваленному телеграфному столбу Тэк взобрался на перрон и огляделся. Тихо. Никаких посторонних звуков. Сначала он к этой тишине никак не мог привыкнуть, она просто душила и рвала на части, а потом ничего, свыкся с ней. Она даже начала нравиться. Но все же это была больная тишина.
Вроде все спокойно. Теперь надо зайти в здание вокзала и найти сверток, оставленный заказчиком. По правде говоря, странный это был человек. Сказал, что только Тэк сможет выполнить заказ. Эта фраза удивила Тэка. Незаменимых, как известно нет. Возможно, думал он, заказчик имел в виду минное поле, которое может пройти только он, но это утверждение основывалось на какой-то странной логике. Да, Тэк его прошел, но этим он лишь выиграл немного времени по сравнению с другим сталкером, который пошел бы в обход. А что такое время для Зоны? Всего лишь одна из игрушек.
Все еще ожидая какого-то подвоха, Тэк зашел в здание вокзала, на всякий случай вытянув из кобуры ТТ. Здесь было очень грязно, везде валялись какие-то несовместимые вещи. Не хватало лишь запаха мочи и экскрементов, незаменимому атрибуту развалин и заброшенных зданий, но тут оставлять их явно было некому. Темной плиткой у входа были выложены цифры 1961. На полу, среди осколков плитки, виднелись цементные проплешины. Несколько рядов простеньких деревянных кресел у стены с откидными сиденьями, окошечки касс и большая разбитая люстра посреди зала, дитя вычурных советских лет, бог весть как упавшая вниз.
Озираясь, словно шпион, идущий на явку, Тэк подошел к среднему окошку кассы и локтем выбил грязное стекло. Осколки громом зазвенели по полу. Затем он просунул руку под прилавок и нащупал небольшой сверток, затянутый резинкой. Еще раз оглянувшись, Тэк вложил пистолет обратно в кобуру. Осмотрев сверток, он заметил записку, зажатую резинкой. В записке было лишь две буквы. “Т.К.”. Это означало, что сверток принадлежит именно ему, Климову.
Странно, вдруг подумал Тэк. “Кто-то лез в Зону, чтобы оставить эту передачу мне. Тогда зачем было нанимать меня? Получается, лишь для того, чтобы я ее нашел и вскрыл. Заказчик говорил, что в свертке дальнейшие указания. Странно, ой как странно. Осторожней, Тэк”.
Что же там? По размерам и весу подходит даже и кусок мыла. Нет, тут потяжелее будет. Ловушка? Но кому это выгодно? Федералы? Вряд ли. У них другие методы. Кто-то из своих? Но у Тэка не было врагов. Насколько он понимал.
Зачем-то он поднес сверток к уху, в то же время понимая, что современной взрывчатке вовсе не обязательно тикать. Еще после нескольких мучительных минут раздумий, Тэк снял резинку и развернул грубую желтоватую бумагу.
Это был плеер. С диктофоном.
Тэк хмыкнул, злясь все больше. Зачем эти шпионские страсти? Если сейчас ему прикажут просто идти обратно, если он поймет, что стал жертвой розыгрыша больших шишек, которые сейчас где-то в баре делают на него ставки, если он почувствует, что рисковал жизнью и испытывал терпение Зоны ради чьего-то азарта, он вернется с того света за заказчиком. Чтобы и его отправить на тот свет.
Он нажал кнопку. Послышался щелчок, а затем знакомый и спокойный голос заказчика раздался с пленки.
– Здравствуйте, Тэк. Надеюсь, это именно вы, потому как только вы сможете сделать то, о чем я вас попрошу… – Тэк скривился с этими словами. – Итак, осталось совсем немного. Сейчас пять часов тринадцать минут. Вы…
Тэк машинально взглянул на часы и выключил запись. Неприятная холодная струйка пота скатилась по спине.
Было пять тринадцать. Ровно.
Стало как-то совсем не по себе. Что за штучки? Просто совпадение? Наверное, ведь рассчитать время с точностью до минуты, особенно в Зоне, нереально. Кто же, черт побери, стоит за всем этим? Или это еще какой-то более изощренный розыгрыш?
Пытаясь подавить в себе страх, Тэк дрожащими пальцами достал сигарету и закурил. Что-то изменилось здесь. Что-то явно не так, шептал ему внутренний голос.
Тэк отмотал запись и снова нажал “play”.
– …чем я вас попрошу… Итак, осталось совсем немного. Сейчас пять часов шестнадцать минут. Вы пройдете…
Тэк снова выключил запись и бросил окурок в невесть как здесь очутившуюся детскую коляску. Теперь это не может быть розыгрышем. Но как?!.. Стало очень страшно. С ним играют, как с мышью. Значит, когда придет время, его сожрут. “И нужен им был именно я”, – отрешенно пролетело в голове Тэка. Он мотнул головой и ударил себя по щеке. Потом по другой. Вот так. Не дрейфь, сталкер! Еще из большего дерьма выбирался.
Оставался один вариант. Играть по предложенным правилам. Он снова включил запись.
– …по путям до упавшего вертолета. Возле него вы увидите домик обходчика. Он там один, не ошибетесь. Заходите в дом и ждете дальнейших указаний.
Тишина. Лишь шелест пленки. Тэк отмотал немного вперед, а потом еще, но запись на кассете была только одна. Одно только непонятно, неужели нельзя было сразу сказать, куда и зачем? Вообще-то теперь все непонятно. Но. Но… Ведь он пока не погиб, и складывается все пока, тьфу-тьфу, конечно, хорошо.
Тэк сунул плеер в карман и вышел на перрон. На несколько минут выглянуло солнце, которое застенчиво осветило Зону. Нет, не идет ей солнечный свет. Он делает ее еще мрачнее и угрюмей. Тэк, который теперь был напряжен, как струна, спрыгнул на пути. На всякий случай он снял с плеча СВД. Если с ним шутят люди, им же хуже. Страшнее, если развлекается Зона.