Рельсы почему-то не ржавели, будто по ним каждый час пролетали поезда. А вот шпалы прогнили, развалились и дальше методически превращались в труху. Тэк шел по узкой дорожке между колеями, поросшими травой. По левую руку виднелись заброшенные дома поселка, чуть дальше даже были видны пятиэтажки. Крупный поселок был. В пустых темных окнах притаились чужие воспоминания. Когда-то здесь была жизнь. По траве бегали дети, на лавочках возле домиков сидели старушки. Теперь тут непонятно что, но самое страшное не в этом. Самое страшное в том, что на все всем наплевать. Это стало модно – после рюмки-другой вспомнить самую страшную техногенную катастрофу двадцатого века, потом заговорить о Зоне, выдвинуть несколько версий, вычитанных в одном из научно-популярных журналов, перекинуться на сталкеров, задумавшись на секунду, кем же их все-таки считать – своеобразными отбросами общества, рискующими жизнью ради собственной выгоды или же романтиками-авантюристами, которые так и горят желанием если не разгадать сущность Зоны, так хотя бы направить ученый свет человечества на верный путь. А на самом-то деле… После всего этого такой псевдоинтеллектуал поцокает для приличия языком и перейдет к футболу или к извечному вопросу о бабах.
Ему не понять, что для горстки людей, именуемых сталкерами, Зона стала чем-то большим, чем просто территория аномальных явлений. Она стала целью их жизни, подарив им совсем другой мир, в котором нет ничего, что делается по несправедливости или исходя из человеческой жестокости. И хоть этот мир страшен и мертв, для них он милее настоящего, для которого каждый сталкер сам давно уже мертв. Живые в Зону никогда не ходили. И умирают сталкеры, нет, не с улыбками на лицах, потому что они не настолько сильны. Умирают они с чувством понимания и облегчения. В нашей жизни любой человек на своем смертном одре, за исключением, возможно, естественной смерти, полюбопытствует у бога, черта, природы или еще у того, во что он верит: “за что?..”. И никто из них ему не ответит. А сталкер знает свой ответ. И знает свою вину.
Но ведь умирать все равно страшно. И очень даже не хочется, даже если ты трижды подлец. Но это там, по ту сторону кордона. А здесь… Нет, Зона, конечно не десница карающая, но она знает, что этот трижды подлец именно ты. Тэк вспомнил Буддиста. Этот парень и до аварии был немного со скосившейся крышей, а Зона свихнула ее полностью. Да, вот уж он в этой теме любого мог заткнуть за пояс. Он даже дошел до того, что начал водить людей сюда для очищения от самих себя и от грязи того мира, откуда они пришли. Но вот ведь странно как выходит, думал Тэк, ходить очищаться в место, которое произросло из этой же человеческой грязи и глупости.
И что теперь Буддист, непорочный наш сталкер-проповедник? А все. Сгинул он бесследно с группой из десяти человек. Потому что нет на самом деле непорочных и не было. Вот так. А потом Гвоздь кого-то там резал, берсеркер хренов.
И смысл всего этого? Тэк одно время думал, что Зона просто ищет людей, которые смогут в ней жить. Бредовая концепция, конечно. Он не знал никого, кому нравилось тут быть постоянно. Но ведь зачем-то она появилась?
Окончательно запутавшись в собственных мыслях Тэк наконец увидел впереди вертолет. Это был советский старенький Ми-8, перевозивший разведывательную группу в первый хаос понимания, что есть Зона. Конечно, это была ошибка, но тогда еще никто не знал, с чем мы столкнулись. Тэк когда-то смотрел эту легендарную съемку, сделанную из второго вертолета. Несчастный Ми-8 закрутило вокруг собственной оси с бешеной скоростью, потом начали ломаться лопасти, словно они наткнулись на невидимую преграду. Но вертолет еще некоторое переворачивался в воздухе, наплевав на все законы физики, а потом все же рухнул вниз. Экипажа так и не нашли. Никаких останков. Абсолютно.
Тэк приблизился к старому остову. Был он какой-то обгоревший и неживой, как все здесь. Обломленные остатки лопастей обездвижено висят. Стекол давно нет, внутри салона неприятный сумрак. Вон чуть дальше впереди белеет домик обходчика. Тоже чужеродный какой-то. Словно не возникновение Зоны было недоразумением, а существование человечества и творений его рук. Но только здесь ощущался такой дисбаланс. Немного подумав, Тэк прилег на влажную еще траву возле вертолета, приложил СВД к плечу и посмотрел на окна. Ничего не разглядеть.
Закинув винтовку на плечо, Тэк снова достал ТТ и сделалось вдруг ему как-то так тоскливо и муторно, что он чуть не разревелся. Потом жутко разболелась голова и все поплыло перед глазами. Упершись в холодный бок Ми-8, Тэк глубоко вздохнул. Не ловушка ли это? Насколько он знал, в этом районе их не было. Но ведь это еще ничего не значит. Кто-то выяснил про нее, кто-то решил проверить, кто-то заслал для этого Тэка. Кто? ТТ выпал из ослабленных пальцев в траву. И вдруг сразу стало лучше.
– Ты не хочешь, чтобы я пользовался оружием, – прошептал Тэк и в подтверждение своей догадки поднял пистолет. Голова сразу налилась свинцом и заныла противной болью. Как только Тэк вложил ТТ в кобуру, все снова стало нормально.
Пружинистым шагом он пошел к домику. Сердце бешено колотилось, а сзади словно кто-то легонько подталкивал в спину, как подталкивают родители малыша, сделавшего свой первый неуверенный шаг.
Двери нет. Крыша давно прогнила. Маленькая прихожая, дощатый пол. Кухонька, старая плита, облупленный чайник. Далее – единственная комната. Старый телевизор с лопнувшим кинескопом, диван неопределенного цвета с призывно торчащей пружиной, лежащий на боку стол без одной ножки, разбросанные два стула, тумбочка и побитый сервант. И что он тут должен найти? И где дальнейшие указания?
Страх навалился так же внезапно, как и недавняя головная боль. Неужели конец? И хваленая интуиция замолкла. Тэк автоматически поднял стул и сел. Потом появился тихий, как будто бы отдаленный гул, который нарастал, звенел, залезал сквозь уши прямо в голову и кипятил уставший от всех этих парадоксов мозг. Тэк зажмурился и закрыл уши руками. Кажется, даже заорал.
Неизвестно сколько времени прошло, прежде чем он понял, что все еще жив. Он медленно открыл глаза и дернулся от неожиданности. Прямо перед ним стоял мальчик. Обычный человеческий ребенок, без генетических аномалий (на вид), лет эдак десяти-одиннадцати.
– Привет, – сказал он спокойно обомлевшему Тэку.
– П-привет, – заикаясь, хриплым голосом ответил Тэк. – Ты кто?
– А что, по мне не видно?
Тэк промолчал и встал на ослабевшие ноги. Пацан как пацан. Кроссовки, джинсы, рубашка в синюю клетку. Обычное лицо без признаков волнения или страха.
– Что ты тут делаешь? – тупо спросил Тэк, глядя на мальчишку.
– Тебя жду. Ты ведь сталкер, верно? – Тэк снова промолчал. Пацан вытянул из кармана рубашки мобильный телефон и протянул Тэку. – Возьми.
Тэк взял телефон, который в его руке сразу залился незатейливой трелью.
– Алло?.. – растерянно произнес он.
– Алло! Тэк! Тэк?
– Да-да, это я…
– Вы добрались, хорошо… Тэк, слушайте меня очень внимательно. Ваша задача – довести мальчика до кордона и передать его моим людям.
– Ну… хорошо, – голос заказчика немного успокоил Тэка. – В таком случае мы будем выдвигаться. Куда мне…
– Подождите. Тут одно условие. Мальчик сам укажет место подбора. И вы во всем должны его слушать.
Тэк снова опешил на несколько секунд, а потом рассмеялся в телефон нервным смехом:
– Очень смешно! Ты прямо юморист, приятель. Чтобы я, сталкер, слушал какого-то малолетнего засранца?!! Здесь?!! Да он же нас обоих погубит!
Далее Тэк долгой тирадой выразил свое отношение к происходящему. На том конце линии терпеливо ждали.
– Закончили? – невозмутимо произнес заказчик. – Теперь приступайте. И помните, если условие будет нарушено, в лучшем случае вы не получите свой гонорар.
– А в худшем? – ледяным голосом осведомился Тэк.
– В худшем? – усмехнулись в трубке. – В худшем, Тэк, деньги и выплачивать-то будет некому. Я вам не угрожаю. Вас просто погубит Зона.
Раздались короткие гудки. Тэк вопросительно протянул трубку мальчику, но тот лишь пожал плечами. Интереса ради Тэк попробовал набрать первый попавшийся номер. Безрезультатно. Даже гудка нет.