Наверно мне следовало все-таки, помягче обращаться с ними, Олег-то привык, а вот новичок… а впрочем – плевать, подчиняются и ладно, я здесь как никак лидер. Общими усилиями мы растащили и забросали костер. Дежурному костер помогает разве что не спать, как инструмент освещения он почти бесполезен, он скорее привлекает внимание к тебе, чем позволяет разглядеть кого-то другого. А в темноте человек начинает нервно вслушиваться в каждый шорох и, как страж, становится даже полезнее. Так что, когда остальные улеглись, я подложил под спину рюкзак, под правой рукой разместил фонарь, положил на колени "калашникова" и начал слушать Зону, слегка прикрыв глаза.
Наверное, из-за довольно яркого лунного света (я с детства не могу нормально спать, при полной луне) нервное напряжение никак не покидало меня, и мне все время казалось, что я слышу один и тот же повторяющийся шуршащий звук, все ближе и ближе, как будто кто-то подкрадывался ко мне из темноты. Вскоре я поймал себя на том, что изо всех сил сжимаю в руках автомат. Нервы… Подобное со мной не в первый раз, но бороться я с этим не научился, я надеюсь – пока…
Вот опять! Через некоторое время тишины и спокойствия, снова этот звук. Я попытался представить себе, что за существо может так звучать. По всему выходило, что тварь никак не меньше меня! Ладони мои вспотели, и я то и дело вытирал их о штаны, однако рукоять автомата, казалось, сама уже пропиталась влагой, и все равно скользила в руках. "Ей богу, я сам бы так же вел себя, подкрадываясь к кому-нибудь". Вот, явственно треснула сухая ветка и… тишина! Выжидает, оно выжидает! "Вот сейчас я бы начал двигаться, если бы я был им". Точно!
В общем, через полчаса я был мокрый как мышь, дрожал, и время от времени начинал растирать рукой горло, проверяя, не душит ли меня кто. Нервы… Никого там не было, конечно. Это я. Или не я, Зона может вытворять и не такие штуки с человеческой психикой. Зона, брат…
Ровно в двенадцать я разбудил Ваню, и приказал принимать дежурство. Не удержавшись, я все-таки обратил его внимание на звуки, которые слышал. "Ветер". – Сказал Ваня. Я плюнул и устроился спать.
Проснулся я как по будильнику, мгновенно. Открыл глаза и сел отирая с морды пот. Что мне снилось, вспомнить не мог, но крайне неприятное чувство, оставшееся после сна, удалось отогнать не сразу. Я посмотрел на часы. На подсвеченном табло значилось три утра. Темно. Я оглядел наш импровизированный лагерь, все вроде нормально, тихо и темно.
– Эй, Ваня, все нормально? – Тихонько спросил я, что бы окончательно успокоиться. Нет ответа. Что-то случилось, черт возьми! Знакомое чувство… не страха еще даже, а какое-то предчувствие возможной только еще опасности, снова начало пробираться у меня по спине перебирая своими паучьими лапками. Что-то случилось!
Я, стараясь не шуметь, подполз к лежащему на земле неподвижному Ване, и приложил два пальца к его шее там, где проходила сонная артерия, намериваясь проверить, жив ли парень еще, но тут он слегка пошевелился и его правая рука безвольно упала на землю рядом с моим лицом. Этот паршивец просто спал! Тут я почувствовал, что начинаю терять себя.
Вывести меня из равновесия, вообще говоря, не такая уж и легкая задача, особенно в Зоне. Но если же я действительно разозлился, мне становится иногда трудно собой управлять. Я привстал над спящим, рассматривая его при лунном свете.
"Это надо же – спит, зараза, как будто вышел он с друзьями на природу где ни будь… где он там живет? Сказочки наши, значит, на ночь послушал – и на боковую. – Пытаясь сдержать раздражение, я несколько раз сжал и разжал кулаки. – Ну ладно, если ему на себя наплевать, если жизнь своя ему так не драгоценна то, как же ты МЕНЯ, сволочь подставил. Я же сплю, и, случись что, не смогу даже защититься должным образом!!!" И не желая больше сдерживаться, я сгреб его за грудки и первым делом, приподняв, крепко приложил затылком об землю.
– На посту спишь, сволочь! – заорал я, давая выход накопившимся за ночь эмоциям, и уже не понимая, что вокруг Зона, что я своими воплями мог бы поднять на ноги средних размеров квартал – я плохо соображаю в такие моменты.
И, глядя в очумелые Ванины глаза, который, похоже, никак не мог понять, что же с ним происходит, я поднял руку и со всей силы ударил его кулаком в лицо. К тому времени я уже сидел на нем верхом, так что об эффективной защите с его стороны речи идти не могло, поэтому я смёл левой вскинувшиеся мне навстречу руки и вознамерился двинуть ему еще раз, но мне помешал Олег.
Про Олега я, надо признаться, в тот момент просто забыл, и когда он, захватив у локтя мою вскинувшуюся для удара правую и мое левое плечо, стащил меня с Вани я, по-первости, решил, что меня атакует еще кто-то но, слава богу, опомнился раньше, чем моя рука успела добраться до ножа, прикрепленного у меня на груди. Олег, конечно, был разбужен шумом, который я поднял, и быстро во всем разобравшись, поспешил спасти нашего новичка для более важных дел. А может, ни черта он ни в чем не разобрался, а паренька просто пожалел? Откуда я знаю?! Но не вмешайся он тогда, я бы в эту ночь, наверное, снова убил.
Остаток ночи никто не спал. Я, пытаясь отойти от нервной трясучки, попеременно разминал все свои суставы, да, время от времени, прикладывал пальцы к левому глазу, унимая разыгравшийся тик. Ваня, скорчившийся неподалеку, что-то бессвязно бормотал, то ли оправдывался, то ли плакал, то ли молился.
Олег скалой сидел между нами. Олег, это человек без нервов. В любой ситуации он выглядел так, как будто все это он уже неоднократно видел, и ко всему успел привыкнуть. Такая его уравновешенность мне очень нравилась, наверное, мы прекрасно дополняли друг друга. Однако во всех его достоинствах, более всего мне нравилось то, что он всегда понимал свое место, и слушался приказов беспрекословно. А еще он не задавал вопросов, если ответ не был ему необходим жизненно. Причиной тому было, возможно, его военное прошлое, а может быть, он понимал, что в Зоне я ориентируюсь много лучше. В любом случае это был очень полезный человек. Почти незаменимый.
Вскоре стало потихоньку светлеть, и когда солнце, наконец, показалось из-за горизонта, стало ясно, что день снова будет безоблачен и жарок. Опять придется потеть в своем камуфляже. Я начал прокручивать в голове все, что знал местности, по которой нам предстояло сегодня пройти, пытаясь избрать наименее рискованный маршрут. В тот остаток ночи, который остался мне на бессонное размышление, я решил все-таки продолжать наш путь. Более того, я окончательно понял, наконец, до какого предела я собираюсь продолжать это безумие. Мы будем идти вперед до тех пор, пока нас остается трое. И точка.
– С этого момента мы начинаем экономить пищу, – это были первые слова, сказанные после ночной потасовки. – В одиннадцать сделаем привал, тогда и поедим.
Олег ошеломленно воззрился на меня, он не представлял себе истинной цели нашего похода. Да что там, я сам окончательно определился только несколько часов назад. А до этого момента, это была не более чем обычная вылазка за хабаром.
– Запасы воды у нас будет возможность пополнить? – Олег позволил себе только этот вопрос. Он, похоже, старался скрыть свое недовольство тем, что не был посвящен в мои планы, но тон у него был, уж слишком саркастический.
– Да, – криво улыбнулся я, – с водой проблем быть не должно.
– Теперь вот что, – обратился я уже персонально к Ване, – сегодня ты пойдешь впереди один, и либо докажешь, что на тебя можно полагаться, либо мы повернем обратно.
Было заметно, как заходили желваки на лице парня. Он, похоже, крепко на меня обиделся, этот новичок. Ну ничего, так люди взрослеют, по крайней мере спать на посту он не сможет еще очень долго. Хм, кстати, а ночные дежурства-то, пожалуй, нам с Олегом теперь придется разделись пополам. Оказаться с утра пораньше с перерезанным горлом, из-за идиотской обиды сопливого юнца мне нисколько не улыбается.
Как бы то ни было, Ваня, наконец, разобрался со своими приборами, и начал закреплять их, с помощью Олега, на теле и проверять. До меня доносилась их невнятная речь, и из того, что я услышал, не трудно было понять, что Олег внушает новичку как себя нужно вести. По его словам выходило, что меня нужно слушаться, что от точности исполнения команд зависит жизнь, что все мы тут работаем на себя, и прочее в этом же духе. Детский сад, ей богу! А то он этого сам этого всего не знал! А то я ему этого не говорил перед выходом! Кошмар какой-то, с каким сбродом приходится иногда возиться.