– Вокруг тебя все время было столько хороших, достойных девушек, а ты выбрал эту…
– Маша! – Кузьма Никифорович перебил жену, но тут и так все было ясно, как Божий день.
– Ма, ты переходишь все границы, – следом упрекнул Богдан. – Юля – прекрасная девушка, из хорошей семьи, не пьет, не курит, работает, в доме создает уют, разве она не достойная?!
Все было так, но я-то точно знала, что именно во мне не устраивает госпожу Островскую. Семья, может, у меня и хорошая, но не богатая и не из благородных кровей. К тому же, я «с прицепом», а ей не прельщает воспитывать внука, рожденного неизвестно от кого. Она мне так и сказала при первом знакомстве, когда оказались одни:
– Откуда я знаю, где и с кем ты шлялась, от кого нагуляла своего отпрыска. А, может, его отец алкаш или того хуже – уголовник? Мне такие гены в семейном древе не нужны.
Стало обидно до слез, казалось, что в сердце воткнули острый кинжал и прокрутили несколько раз, усиливая страдания вдвое. Конечно же, я тогда Богдану ничего не рассказала, это же его мать, как я могла говорить подобные слова, глядя в глаза любимому человеку?
Ира недоумевала от происходящего перед ее глазами концерта и, могу поспорить, радовалась, что «подошла по всем критериям на будущую невесту» перед Марией Степановной. Ее-то Островская едва ли не боготворила, меня же считала отбросом общества.
– Для тебя – нет! – уперто заявила маман, не желая отступать от своего мнения.
– Па, ты тоже так считаешь? – уточнил Бодя.
Моментально все взгляды устремились на отца семейства. От его слова мало что зависело, но все же, и мне стало любопытно, чью сторону примет Кузьма Никифорович.
– Мне нравится Юля, я не имею ничего против вашей свадьбы, сынок.
На моих губах расплылась благодарная улыбка, представляю, чего ему стоило сказать сейчас это!
– Спасибо, отец, – Богдан выдохнул от облегчения, но не все оказалось так просто…
– Если ты на ней женишься, ты мне больше не сын! – огорошила Мария Степановна поспешно брошенным, необдуманным заявлением. Но еще больше поразил ответ Богдана:
– Что ж, похоже, теперь у нас с Юлей много общего. У нее нет отца, а у меня матери. Пойдем, солнышко, нам тут не рады.
Он буквально стащил меня со стула и повел прочь от назревающего скандала.
Я находилась в шоковом состоянии от всего произошедшего. С одной стороны безумно приятно, что любимый вот так безоговорочно принял мою сторону и не стал потакать капризам матери. Но с другой стороны, я ведь тоже мать! Страшно подумать, что такая же ситуация произойдет у меня с Жекой в будущем. Сердце панически сжалось, мне стало безумно жаль Марию Степановну, несмотря на то, сколько на самом деле она вылила на меня грязи. Мне не хотелось становиться яблоком раздора между матерью и сыном!
– Мне кажется, ты поступил необдуманно, – я тихо высказала свое мнение.
В зеленых глазах Богдана отражалась решительность, спорить с ним в тот момент было бессмысленно, им обоим нужно остыть.
– А что ты предлагаешь? – недовольно спросил он. – Бросить все и беспрекословно выполнить ее просьбу, ты этого хочешь?
– Нет, но…
– Тогда никаких «но». Одевайся, поедем за Женей, – заявил Богдан следом.
Мне больше нечего было сказать. Я надеялась, что мать выйдет к нам в коридор, остановит сына. Скажет, что погорячилась, и они помирятся. Мне пришлось специально медлить, но никто не пришел, даже спустя некоторое время.
Богдан без зазрения совести открыл дверь и вышел, ждал только меня. Обернувшись, заметила Кузьму Никифоровича, он махнул мне, как бы говоря: «Все наладится».
Островский молчал все время, пока мы ехали к моей маме, отвернулся от меня, видимо, не хотел показывать свои эмоции. Мне и самой было паршиво, на душе скреблись кошки. Всего могла ожидать, но не такого! Это сейчас Богдан на эмоциях, а что будет потом, когда остынет? Когда поймет, что именно из-за меня ему пришлось отказаться от родной матери. На глаза навернулись слезы, я поспешно смахнула их, пока не увидел любимый. Действительно ли нам нужно жениться? К чему такие жертвы, ведь ничего хорошего в итоге не выйдет. Даже если каким-то чудом завтра или через время Богдан снова помирится с матерью, я для нее все так же останусь отбросом, как ни крути. Скорее всего, имеет смысл закончить наши отношения, пока они не зашли слишком далеко.
Осмелиться сказать мысли вслух оказалось не просто, но это было необходимо сделать как можно быстрее. В горле застрял горький ком, руки мгновенно похолодели, и меня передернуло от страха. Богдан словно почувствовал мое состояние – обернулся и взял за руку, нахмурился.