Есть уха, готова каша! Ира даже заплясала от радости. Перед приездом геологов она успела подогреть уху и кашу, поставила чайник на огонь.
Сели обедать. Вдруг старший геолог Тамара Александровна отставила свою тарелку в сторону.
— Дай другую!
Ира дала ей другую тарелку. Тамара Александровна и эту отставила, спросила:
— Ты мыла посуду?
— Мыла и очень долго.
— Как ты мыла ее?
— На реке.
— Мыть посуду в холодной воде бесполезно. Надо, чтобы вода была горячая. У тебя есть такая вода?
— Есть для чая.
— Перемой посуду в горячей воде!
Когда общими силами посуда была перемыта, Ира разлила по тарелкам уху. Но, к ужасу повара, никто ее есть не стал. Заставили Иру рассказать, как она уху варила. Рассказ был встречен безудержным смехом:
— Головы отрубила! В землю закопала!
— Окуни кусаются!
— Это, знаешь ли, у тебя не уха, а каша с костями! Ира и про кашу рассказала. Геологи хохотали до упаду. Но самой поварихе было не до смеха.
Впрочем, каша оказалась отличной, всем ее хватило, с добавочкой. Раскупорили консервы, сварили кофе. После обеда уехали на работу.
Помогать Ире оставили Илью.
Он показал Ире, как надо мыть посуду, помог чистить картошку, потом устроился в своем спальном мешке за палаткой с книжкой в руках и уснул. А Ира уселась на камешке на берегу реки и пригорюнилась…
Вечером Илья учил Иру варить уху.
— Ты не беспокойся, — говорил он. — Я тоже только в_ отряде научился уху варить.
Он объяснил ей, что сперва надо из рыбы выбросить внутренности вместе с желчью, а потом уже убирать чешую.
— Ты вначале чешую сдирала и раздавила желчь, потому и уха у тебя получилась горькая. Окуня никогда не очищают от чешуи. Она потом вместе с кожей хорошо сдирается. В рыбьей голове жир, самый вкус. Жабры надо убирать, а головы зачем же?
— В котле, — продолжал Илюша, — прежде всего варится приправа — картошка, лук, лавровый лист, перец горошком. Когда картошка сварится, лишь тогда рыбу опускают минут на десять. Побелеют у нее глаза — и уха готова, а ты сделала как раз наоборот. Бывает уха двойная, тройная. Об этом в следующий раз.
Под руководством уже опытного кулинара Илюши Смирнова Ире удалось приготовить к ужину хорошую уху.
Вечером геологи забрались в спальные мешки, а Ира долго еще прибирала в палатке-кухне, мыла и чистила посуду.
Ничего не поделаешь, должность такая.
Ира Сулимова постепенно привыкала к своей работе и к нашей жизни кочевой. Мы часто оставляли ее одну в лагере и уходили в маршруты всем отрядом. Иногда на далекие места нас отвозил шофер Савин. Возвратившись домой, он обычно до вечера занимался рыбной ловлей, а потом хвалился перед нами уловом, рассказывал всевозможные небылицы о мигающих ершах, о щуках, которые лодки перевертывают, и о прочих чудесах в решете.
Как-то утром Савин опустил на воду резиновую лодку и выехал к противоположному берегу на омут рыбу ловить.
Если бы вы знали, как хороши омуты Тобола! Широкие, глубокие. Вода прозрачна, как чистый воздух. Видно дно, рыбу видно, как в аквариуме. Гуляют в водорослях крупные чебаки, траву колышут. На чистые места, как тени, выходят темные окуни и охотятся на мальков. Иногда медленно, крадучись, проплывает щука, и омут замирает, все живое прячется от хищницы. Но вот прошла зубастая, и снова выплывают из водорослей на чистую воду стайки осторожных рыб.
У Савина не клевало. То ли щука в засаде, то ли сам рыбак «подшумел». У рыболова не хватало терпения. Он хотел уже на другое место перебраться, но, к радости своей, взглянув через борт, заметил огромного горбача, который подкрадывался к насадке.
— Давай, давай, — шепнул осчастливленный рыболов, держа в дрожащей руке удилище. Окунь начал захватывать насадку. И в этот критический момент…
— Ой! Помогите! — От лагеря к воде бежала Ира, чем-то перепуганная насмерть, как будто за ней рысь гналась.
Савин бросил удилище, судорожно выгребая веслом, подплыл к берегу.
— Что за паника?
— Там… в палатке, на спальном мешке…
— Кто, что?
— Не знаю. — Девушка схватила шофера за рукав и потянула к лагерю. У палатки она спряталась за спиной Савина.
— Видите? Он бегает.
— Обыкновенный жук. — Савин поймал жука. — Погляди, если не видала.
Ира с визгом бросилась в сторону.
Геологи еще не закончили работу, как за ними раньше времени приехал Савин. Вид у него был сердитый. Он взял у кого-то молоток и давай долбить камень — только искры засверкали. Отобрали у Савина молоток.