А вообще, внезапное вливание денежных средств Кинута, появления которых я, честно признаться, никак не ожидал, значительно оживили финансовую обстановку в деревне. Во-первых, новому крупному вкладчику порадовался банк Хоши. Во-вторых, под моим чутким руководством, Досу быстро вошел в долевое владение во множестве заведений, в том числе и в тех, где уже имелось мое присутствие. К тому же, обмозговав детали и скинувшись по равной сумме, мы на пару организовали уже полностью свое собственное отдельное предприятие. Так получалось, что Рисовый Путь пролегал от Ю-но-Сато чуть-чуть в стороне, и завернуть к нам в деревню можно было только целенаправленно. Поэтому многие купцы миновали наше славное поселение, оставляя звенящие монетки в своих карманах. Мы же решили исправить этот недопустимый факт и в кратчайшие сроки стараниями моего знакомого "бригадира" Руто возвели на том самом повороте эдакий многофункциональный караван-сарай, где была и большая закусочная, и места для постоя, и прочие мелкие радости для уставшего путника. Получилось, вроде неплохо, персонал набрали из беженцев, а там и первые поступления ждать себя не заставили.
Подводя итоги по окончанию экономической экспансии со стороны семейства Кинута, я и мой новый бизнес-партнер стали получать около трети всей чистой прибыли, которую давала деревня. И, судя по тем обрывкам настроений, что долетали до меня из кабинета старосты, такая ситуация Тетсунаги с каждым днем нравилась все меньше. Хотя поначалу не все в отношениях с Досу складывалось так замечательно...
- Тамеруйо!
Парень ворвался на открытую веранду второго этажа закусочной, где несчастный старший ёрики в тот раз коротал свои немногочисленные минуты "ничегонеделания".
- Ну, давай, блять! - дозволительно махнул я рукой, разрешая портить мне настроение.
По голосу и общему настрою, не сложно было понять, что Досу не терпится высказать мне что-то очень нелицеприятное.
- Хидан! Ты продаешь рис в Страну Молнии по завышенным ценам!
- Спасибо, нах, но я и так знаю, что умный, - хмыкнув, я отставил в сторону пустую чашку и приготовился к новой порции обвинений.
- Я говорил с людьми, которые на тебя работают в этом деле! - буквально вспыхнул Кинута, от чего на его правой стороне лица сразу же проступили багровые жилки еще не до конца залеченных шрамов. - Ты велел им скупать продукты еще полгода назад! Ты знал, что война в Та-но-Куни будет серьезной!
- Угадал, что она станет такой, - всунуть маленькую поправочку мне удалось, пока Досу набирал в легкие воздуха.
- Ты спекулируешь на чужих бедах! Так нельзя!
- Все сказал? - я устало покосился на парня и, положив ноги на деревянное ограждение, откинулся назад в кресле. - Поди, теперь еще и ответов ждешь?
- Но, Хидан, это ведь подло, - слегка стушевался мальчишка.
- Да ты мне прямо глаза сегодня на мир открыл. Какая же я скотина, ой-ёй-ёй...
- Прекрати издеваться, - пыл одноглазого окончательно поутих, но смотрел он на меня по-прежнему набычившись.
- Досу, ты вроде не идиот, чтобы такими обвинениями в мой адрес кидаться, - я указал парню на стул рядом с собой, но тот остался стоять. - Но если все-таки начал, то давай уже, блять, расскажи, как же именно я должен был поступить? Может быть, бесплатно раздать этот рис всем нуждающимся п*дорасам? Или вообще не делать никаких запасов, и просто позволить наживаться на этом деле другим ублюдкам? Нет, ты меня, верно, опять с кем-то спутал...
- Но... так же нельзя...
- Можно, - отрезал я, нехотя подымаясь. - А отчего, почему и зачем, уж как-нибудь сам додумай. У меня на объяснение всякой х*йни времени нет.
После того разговора Кинута не общался со мной еще сутки, а потом все вернулось в привычный ритм. Видимо, обдумав все еще раз на холодную голову, парень пришел к закономерному выводу, что лучше уж я со своей ситуационной моралью, чем просто какая-то бессовестная свора дельцов. К тому же, Досу уже успел убедиться, что по большому счету, я не такая уж последняя скотина, и разговор в кабинете со старостой, свидетелем которого он стал, был тому лишним примером.
Официально тот визит состоялся по случаю личного представления главы клана Кинута назначенному даймё управителю Ю-но-Сато, сразу после выхода первого из больницы. Я оказался на этой встрече в двойной роли, одновременно и как представитель властей, и как сопровождающее лицо моего одноглазого знакомого. Начало беседы на радость Яхако прошло в рамках формального этикета и во вполне пристойных чинно-благородных тонах, а вот дальше тема с моей подачи неожиданно свернула на помощь прибывающим в деревню беженцам, и тут Тетсунаги пришлось поднапрячься. Разумеется, немного денег в общий котел взаимопомощи от щедрот полицейской управы я вполне готов был отсыпать, но основную сумму все-таки должны были дать городские коммерсанты и, конечно же, самый обеспеченный человек нашей деревни. Причем в тот раз речь шла именно о безвозмездном жертвовании на "жизненно необходимое". В итоге, несмотря на всяческие попытки упираться, растрясти старосту удалось почти на столько, сколько и требовалось. Так что пример проявления моей "благородной стороны" души у Досу тоже имелся, причем уже личный, а не только с рассказов людей, переживших ту ночь в поместье.
Вся эта канитель с наплывом эмигрантов, раздачей горячих завтраков, одеял и медных котелков позволила мне под шумок провернуть еще один давно запланированный пиар-ход своей религиозной деятельности. Дело в том, что вместе со всеми объявлениями, предназначенными для беженцев и обильно развешенных в Ю-но-Сато и ее окрестностям, параллельно на многих столбах появились еще и другие сообщения. В которых, в свою очередь, говорилось, что местное святилище Дзясина предоставляет всем адептам своей веры бесплатную еду, кров, лечение и необходимые денежные средства, дабы те смогли вернуться к надлежащему исполнению своего долга перед "нашим общим божественным покровителем". Разумеется, народ не мог не заметить того, что кому-то обещают раздать гораздо больше халявы, чем им. И поэтому люди стали активно интересоваться, что это за Дзясин такой, что за религия и кто это в Ю-но-Сато принадлежит к ее течению. Ответы себя ждать не заставили, и сведения о созданной мной церковной организации щедро пошли в общественные массы.
Завершающим актом этого "явления Дзясина людям" стало грандиозное представление, устроенное мною в канун небольшого местного праздника. Слухи о том, что у "часовни" намечается большая церемония, поползли по городу еще за несколько дней, а потому народу, в том числе просто любопытного, собралось у святилища немало. Облачившись первый раз в темное жреческое одеяние, похожее на одежды даосских монахов, но придуманное лично мною и сшитое на заказ, я провел для "почтенной публики" два официальных ритуала. Сначала в ряды истинно верующих были приняты все желающие, которыми в тот раз оказались три десятка ёрики, скажем так, давно "присматривавшихся" к "мелкому культу", в котором, как всем в управе было известно, уже состоял весь личный состав спецназа. В том числе, среди новообращенных оказались и все сержанты патрульной службы, что окончательно сделало поклонение Дзясину в чужих глазах чем-то таким... статусным. Далее последовала вторая часть "шоу", специально для которой были заранее забиты несколько свиней. В их крови, слитой в специальную изукрашенную бадью, я на правах жреца освятил оружие всех членов культа, которое они пожелали предоставить. И вот тут-то народ проняло по-настоящему.