- Чего?
- А?
- Невиновности чего? - она даже остановилась на проходе.
- Хм, ну, пока моя вина не доказана, я не виновен. Мало ли, что я там замышлял. А мы туда? - уточнил я, указав наверх.
- Да, на четвертый, - взмахнула она коротким хвостиком, пропуская меня вперед. - Проходи уже, маленький ты еще туда смотреть.
На что я поспешил возмутиться:
- Мне почти девять!
- Конечно, - Имбана искренне рассмеялась. - Уже почти можно, да?
- Только ради научного интереса, - сказал я и, подумав, что звучит это не совсем корректно, добавил: - Я совсем не о том, что ты подумала.
- Конечно, - похоже мне не очень-то и поверили.
- Нет, серьезно, я про хвост. Он у тебя самопроизвольно двигается, или ты им управляешь?
Вы ничего не подумайте, я вполне обычный ребенок, такой же юнлинг, как и сотни других, состоящих в Ордене. Может, даже и не попаданец вовсе. Мало ли, что я себе навыдумывал, когда еще в памперсах ходил. Просто детская фантазия, в которую сам и поверил. Да тут все дети такие: и Мизуки, и Крэлис, и Врик, и Триси - все. Внешне, вроде, малышня-малышней, но, когда нужно, у них, как по щелчку в голове, сознание переключается, и взгляд становится таким холодным, расчетливым, как у снайпера, что видит цель и устраняет ее коротким нажатием на триггер бластерной винтовки. Может, это особенность всех чувствительных к Силе разумных, может, результат обучения джедаев. Но иногда находится с такими детьми мне становиться жутко. Поэтому я не столько заигрывал с Имбаной - возрастом еще не вышел для этого - сколько отдыхал душой от всего этого джедайства. Ансионка, хоть на человека походила лишь отдаленно, но все равно оставалась обычной девушкой, которая находилась в поиске партнера. Собственно, хвост, не спрятанный под одеждой, об этом напрямую и говорил.
Так мы и поднялись на четвертый этаж, обмениваясь колкостями. Имбана вообще оказалась очень коммуникабельной ансионкой: смеялась над моими шутками, даже над теми, где вполне могла обидеться, и легко поддерживала разговор, умудряясь между делом подкалывать и меня тоже.
- Пришли, - остановилась она около двустворчатых дверей. - Подожди минуту.
С этими словами ансионка скрылась за дверью. А я, не в силах стоять на месте, начал мерить коридор шагами. Случайно пришедшая ранее мысль не давала покоя. А что, если никогда не существовало того двадцатипятилетнего парня? Что, если я все выдумал? Никаких попаданцев, никакой другой жизни. Есть только Нарлак Трей - юнлинг с чересчур развитым воображением. У меня ведь даже из воспоминаний одни обрывки: вот я еду на работу на вахтовом автобусе, вот сажусь за рабочий стол и открываю вкладку на компьютере, вот у меня слезятся глаза от множества чисел и таблиц, которые нужно уместить в голове и рассчитать без ошибок. Вот у меня выходной, я стою в открытом поле, рядом с палатками и ристалищем, вокруг снуют парни и девушки в ярких средневековых одеждах, стилизованных под Русь, Орду или Европу, а на мне доспех времен Золотой Орды, кроссовки, мотоциклетная защита на ногах и в руке римская спата. И я терпеливо жду, когда бойцы на арене закончать поединок, потому как следующий выход мой. И все какое-то обрывочное. Вот я разговариваю с другом, я уверен, что мы были хорошо знакомы, но совершенно не помню ни его имени, ни лица, ни темы разговора. И чем дальше, тем больше белых пятен.
- Нарлак?! - развернула меня за плечи Имбана.
- А?
- Я тебя уже третий раз зову, - всплеснула она руками.
- Да, - отмахнулся я от нее. - Задумался. Все, могу заходить?
- Иди, тебя ждут, - Юбочка с подозрением просверлила меня взглядом, впрочем, учитывая размер глаз ансионки, точнее, их выпуклость, это могло быть как удивление, так и испуг.
- Ну, я пошел.
- Пошел ты, - хихикнула она мне в спину. - Ты точно ничего не натворил?
- Я сама честность, - повернулся я к ней на ходу, разведя руки, как бы показывая, что мне нечего скрывать.
- Удачи, - ее последние слова я едва уловил, уже стоя за закрытой дверью.
Кабинет Киккахи представлял из себя средний по размерам зал для совещания, вдоль стен которого были установлены помосты с кувшинами для воды, на вскидку, не меньше двух десятков. А по середине помещения располагался прямоугольный стол, вокруг которого смело могли сесть человек тридцать. Каала Риси обнаружилась за противоположным краем стола, за просмотром голозаписей. Самого Киккахи здесь, кстати, не оказалось. Что намекало о личном разговоре наставницы с подопечным.