- Кто? – коротко спросил цесаревич, когда генерал доложил о результатах допроса Гельфман.
- Не успела сказать, однако могу высказать некоторые предположения.
Наследник хмуро кивнул головой.
- Думаю, Ваше императорское высочество, террористы будут учитывать результаты прошлогоднего взрыва. Хотя они объявили, что покушение не удалось из-за опоздания императора, на самом деле, как мы знаем, снаряд, заложенный в подвальном этаже, разрушил перекрытия первого этажа и караульное помещение, и не нанес большого вреда находящейся над ним столовой. То есть, даже если бы государь не опоздал и находился в столовой, он бы не пострадал. Это при том, что динамита было семь пудов. Следовательно, террористы откажутся от плана применять удалённый взрыв. Тем более, что дворцовая стража, по распоряжению её начальника полковника Фёдорова, сейчас проверяет все помещения, находящиеся непосредственно под и над комнатой, в которой принимает трапезу Государь.
Генерал старался объяснять наиболее просто и доступно, так как медлительность мышления наследника престола была хорошо известна.
- Следовательно, заряд будет взорван в самой столовой, - сделал правильный вывод цесаревич.
- Совершенно справедливо, Ваше императорское высочество, - почтительно прокомментировал Комаров. – Осмелюсь также добавить, что заряд будет, скорее всего, внесен непосредственно во время обеда, поскольку сама столовая тщательно обыскивается.
- Это каким же образом? И как его взорвут?
- Осмелюсь предположить, Ваше императорское высочество, что занесут в каком-нибудь блюде с крышкой, например в компотнице. Когда крышку поднимут, сработает взрывное устройство.
- Вы понимаете, что вы говорите, генерал? – нахмурив брови, спросил цесаревич. – Доступ к высочайшему столу имеют только ближайшие придворные!
В это момент в дверь кабинета постучали.
- Доктор прислал вахмистра с сообщением, что арестованная пока не пришла в себя, но бредит и что-то рассказывает, - доложил вошедший адъютант.
- Быстро к ней! – распорядился цесаревич.
Геся металась в беспамятстве на дощатой кровати больничной камеры, которая также находилась в цокольном этаже здания жандармерии. Ей виделся взрыв, пламя, клубящийся дым, из которого выходят двое странных существ с лицами наполовину человеческими и на половину животными; у одного половина лица как у волка, у другого – как у льва. Тот, кто с волчьим лицом, спросил ласковым голосом: "Кто взорвал? Кто-то из придворных?" "Да", - ответила она. "Имя?" – раскатистым голосом крикнул тот, кто с львиным лицом. "Фо…", начала отвечать она. Сквозь клубы дыма прорвался луч света и ослепил её, так что стало больно и почему-то в животе, из которого стало прорастать дерево, разрывая сухими ветками плоть и причиняя невыносимую боль.
- Обед в Арапской столовой уже начался. Промедление смерти подобно, – отрывисто говорил цесаревич. – Берите, генерал, несколько человек и бегом к Иорданскому подъезду. Дальше через аванзалы – ко входу в столовую со стороны Малахитовой гостиной. С этого входа буду вносить блюда. Дайте мне одного-двух человек, с которыми я пройду через Салтыковский подъезд и перекрою вход со стороны Ротонды.
Через несколько минут из здания на Гороховой 2 вышла группа из шести человек в форменных шинелях и бегом устремилась к Дворцовой площади. У входа в дворцовый сад группа разделилась. Трое из них побежали наискосок к Дворцовой набережной, а трое – напрямую к Салтыковскому подъезду.
"Кто же это такой, у кого имя или фамилия начинаются на 'Фо'?", - думал всё это время цесаревич. "Фомин? Фокин? А может просто Фома? Нет, не знаю таких придворных".
Он взбежал по лестнице на второй этаж и, повернув налево, поспешил по Тёмному коридору. От стука тяжелых сапог цесаревича и жандармов сотрясался паркетный пол, в коридоре стоял гул, в висевших на стенах газовых рожках колебалось пламя. Стоявшие на постах вдоль коридора гвардейцы с изумлением смотрели на массивную фигуру бегущего наследника престола, понимая, что случилось нечто чрезвычайное.
Они вбежали в круглое помещение Ротонды, и цесаревич бросился к входу в Арапскую столовую. Встав в дверях, он окинул её взглядом. Все члены семьи сидели за длинным столом, во главе которого, на другом конце, ближе к противоположному входу находился император с княгиней Юрьевской. У входа напротив, возле колонн, стояла сервировочная тележка с блюдами, и лакей, взяв с верхней полки большую супницу с крышкой, подавал её придворному в расшитом золотом мундире. Подхватив супницу за ручки, придворный обернулся и посмотрел на прямо на Александра. Их глаза встретились.