Подобно "жертве”, “искуплению=примирению” и “искуплению=выкупу”, "Воскресение" имеет общее значение для многих христиан. Для них Бог воскресил Иисуса из мертвых, оживив и преобразив его труп, оставив его гроб пустым, и в течение ограниченного периода времени он явился своим последователям таким образом, как с тех пор он этого не делал. История о том, как Иисус вознесся на небеса, рассказанная Деяниями, которые произошли через сорок дней после Воскресения, завершила это особое время.
Более того, многие верят (или думают, что им полагается верить), что все это было вполне «физическим», под этим мы подразумеваем, что могила действительно была пуста, что Иисус явился своим последователям в теле, которое можно было увидеть и потрогать, что он ел с ними и даже готовил для них завтрак. Это, или что-то в этом роде, думает большинство людей об Воскресение Иисуса: некоторые верят этому, некоторые нет, а другие ломают голову над этим.
События описанные выше, основаны на Евангелиях. Более конкретно, они основаны на объединении совершенно разных историй Пасхи, рассказанных в четырех Евангелиях и читаемых как документальное повествование. Здесь не место для того, чтобы обсуждать, как эти истории должны быть прочитаны (для этого см. последнюю главу нашей книги "Последняя неделя"). Скорее, мы сосредоточимся здесь на том, что говорил Павел.
Вспомните, что все подлинные письма Павла более ранние, чем любое из Евангелий, и поэтому являются первыми письменными свидетельствами о воскресении. Наша точка зрения не в том, что чем раньше, тем лучше, и поэтому Павла следует воспринимать более серьезно, чем Евангелия. Напротив, наша цель состоит в том, чтобы увидеть, что Павел сказал о Воскресении Иисуса, не предполагая евангельских рассказов.
Воскресший Христос это эмпирическая реальность! Убеждённость Павла в том, что Бог воскресил Иисуса, была основана на его собственном опыте. Мы писали об этом в Главе 1, описывая Павла как еврейского мистика Христа. Его Дамасский опыт, о котором говорится в Деяниях плюс ссылки в его собственных письмах, подтверждает, что Павел имел опыт Воскресшего Иисуса, что, по его собственным словам, «я видел Господа» и «он явился передо мной». Мы видели это уже в главе 3. Таким образом, для Павла воскресение Иисуса было переживанием. Мы должны почти наверняка использовать множественное число, ибо мы уверены, что у Павла было несколько опытов после Пасхи видения Иисуса.
То, что Бог воскресил Иисуса, является предпосылкой всех писем Павла, но он пишет об этом подробно только в 1 Коринфянам 15. Глава содержит несколько сюрпризов. Ближе к ее началу Павел пишет «Я передал вам в первую очередь то, что я, в свою очередь, получил» (15.3). Язык письма правдоподобно предполагает, что следует очень ранняя христианская традиция, которую Павел “получил", скорее всего, вскоре после своего Дамасского опыта. Возможно, даже пред Дамаском Павел слышал это, ибо он знал достаточно о движении Иисуса, чтобы преследовать его.
Затем, после кратких упоминаний Иисуса, умирающего за наши грехи и погребенного и Воскресшего, он приводит список тех, кому явился Воскресший Христос:
«5 явился Кифе, потом двенадцати, 6 потом явился более чем пятистам братьям одновременно (из них некоторые уже умерли, но большинство живы до сих пор); 7потом явился Иакову, потом всем апостолам 8 и самому последнему явился мне, жалкому недоноску!» ( 1 Кор. 15:5-8)
Есть, как минимум, три сюрприза. Во-первых, Дамасский опыт Павла произошёл, по крайней мере, через несколько лет после сорока дней явлений, о которых сообщалось в Деяниях. Очевидно, Павел считал, что переживания воскресшего Христа продолжаются, а не ограничиваются этим коротким периодом времени. Более того, его фраза «последнему из всех. . . он явился мне». Не нужно понимать это так, что такие переживания прекратились. Скорее, это, вероятно, означает, что последний опыт, который он привел в списке, был его собственным.
Второй сюрприз заключается в том, что Павел использует язык, связанный с видениями, чтобы описать явления воскресшего Христа. Он неоднократно употребляет глагол "явился" не только для переживаний Петра и остальных, но и для своего переживания, предполагая, что они были в этом смысле похожи. Называть их видениями означает, что они не были тем опытом, который мог бы быть сфотографированный, как может показаться при буквальном чтение евангельских историй. Называть их видениями также не значит унижать их. Никто, у кого было видение, никогда не скажет, что это было "всего лишь видения". Напротив, переживание Павлом воскресшего Христа несло в себе убеждённость в том, что он был реально существующим, но это не означало преображённый труп, который другие увидел бы, если бы они были там.