Выбрать главу

Блюда, как и ожидалось, были изысканными. Питер поднес к губам ложку с супом из мяса лобстеров, но тут краем глаза заметил движение слева от себя и, повернув голову, увидел, что Тилли хочет что-то сказать ему.

Она была красивой, однако Гарри, будучи ее братом, не мог оценить ее по достоинству. Гарри не сумел разглядеть в юной нескладной девушке будущую прекрасную женщину.

А вот Питер сразу заметил красоту Тилли, и она пленила его сердце.

— Вы хотели о чем-то спросить? — промолвил он, удивляясь тому, что его голос при этом не дрогнул.

— Да… но я не знаю, как задать вопрос…

Питер терпеливо подождал, пока Тилли соберется с мыслями. Через пару секунд она осторожно осмотрелась и, убедившись, что к их разговору никто не прислушивается, спросила:

— Это произошло у вас на глазах?

— Что именно? — переспросил Питер, хотя отлично понял, о чем идет речь.

— Я говорю о гибели брата. Он умер у вас на глазах?

Питер кивнул, хотя ему и не хотелось вспоминать об этом трагическом моменте.

Нижняя губа Тилли задрожала.

— Он сильно страдал? — прошептала она. Питер на мгновение растерялся, не зная, что сказать. Гарри действительно сильно страдал. Он находился при смерти трое суток, у него были перебиты обе ноги. Из правой торчали кости. Возможно, Гарри и выжил бы, оставшись до конца жизни хромым инвалидом, хирург сумел бы залечить его переломы. Однако у него началась гангрена. Через сутки Питер понял, что его друг не жилец на этом свете, а через два дня Гарри скончался.

Он не испытывал сильную боль накануне смерти. Был вялым и находился в полубреду. И в большей степени этому поспособствовал Питер — стащил у командира опиум и тайком дал другу, чтобы избавить его от страданий.

— Конечно, без боли не обошлось, — осторожно ответил Питер, — но отошел он… мирно.

Тилли кивнула:

— Спасибо. Меня всегда мучил этот вопрос. Я рада, что вы ответили на него.

Питер снова сосредоточился на супе, надеясь, что нежные кусочки мяса лобстера и вкусный бульон отвлекут его от печальных мыслей о погибшем друге, однако Тилли не оставляла его в покое.

— Казалось бы, меня должно успокаивать сознание того, что Гарри умер как герой, но на самом деле мне от этого не легче, — произнесла она.

Питер снова посмотрел на свою соседку по столу. На этот раз в его взгляде сквозило недоумение.

— Все говорят, что мы, его родные, должны гордиться им, — продолжала Тилли, — потому что он был смертельно ранен на поле боя, в сражении при Ватерлоо, пронзив штыком грудь вражеского солдата. Но мысль об этом не избавляет нас от душевных мук. — Губы Тилли предательски задрожали, а затем сложились в грустную улыбку. — Нам все равно больно точно так же, как если бы он погиб, упав с лошади, или заболев корью, или подавившись куриной косточкой…

— Да, Гарри был настоящим героем, — выдавил из себя Питер.

И он не лгал. Гарри не раз вел себя героически на поле боя, он мужественно сражался с французами, бросался первым в атаку, спасал своих сослуживцев от верной смерти. Но смерть его нельзя было назвать героической.

Гарри скончался еще до начала решающей стадии сражения при Ватерлоо. Он попал под фуру с провиантом, и его, искалеченного, потерявшего сознание, истекающего кровью, обнаружили только через шесть часов после того, как произошел этот несчастный случай.

Однако вся эта история была, конечно, не для ушей Тилли и ее родителей. Кто-то, как оказалось, уже успел придать смерти Гарри героический ореол, пожалев родных.

— Гарри был героем, — повторил Питер, потому что это было чистейшей правдой.

Тому, кто не участвовал в боевых действиях, кто не пережил всех ужасов войны, было трудно понять его. Питер не желал выводить Тилли из заблуждения, которое могло хоть как-то утешить ее. Смерть на поле боя выглядела благороднее, чем гибель под колесами фуры с провиантом.

— Вы были хорошим другом, — сказала Тилли. — Я рада, что Гарри дружил с вами.

— Я дал ему клятву и должен сдержать слово, — неожиданно для себя выпалил Питер. Этого не следовало делать, но теперь уже было поздно. — Собственно говоря, в ту ночь, за два месяца до гибели Гарри, мы оба дали друг другу обещание. Это произошло после кровопролитного боя, в котором пал почти весь наш полк.

Тилли наклонилась к Питеру, глядя на него широко раскрытыми глазами. Молочная белизна ее кожи, веснушки на носу — все вызывало у Питера восхищение. Ему ужасно хотелось поцеловать ее.

О Боже, что с ним происходит?! Он готов был сгрести Тилли в охапку и припасть к ее губам прямо на глазах гостей. Если бы Гарри увидел это, то непременно вызвал бы его на дуэль.

— Так что же произошло той ночью? — спросила Тилли, и ее голос вернул Питера к действительности.

Он вспомнил, о чем они говорили, но так и не смог оторвать взгляда от розовых пухлых губ, которые манили его и заставляли думать о страстных поцелуях.

— Мистер Томпсон, ау! — промолвила Тилли. — Питер, где вы витаете?

— Простите, — спохватился Питер, ущипнув себя за руку под столом, как будто боль могла помочь ему выйти из затруднительного положения. — Я действительно дал Гарри одно обещание. Мы с ним говорили о доме, мы часто вели подобные беседы в трудную минуту, и Гарри вдруг упомянул о вас, а я, в свою очередь, заговорил о своей сестре. Ей четырнадцать лет. Мы дали друг другу слово, что если с одним из нас что-нибудь случится, то другой позаботится об обеих девушках, взяв под свою опеку сестру погибшего друга.

Тилли внимательно взглянула на Питера и, помолчав, сказала:

— Это было очень любезно с вашей стороны, но я освобождаю вас от данного слова. Я не беспомощная молоденькая девушка, к тому же у меня есть еще один брат. Кроме того, мне не нужна замена Гарри.

Питер открыл было рот, собираясь что-то сказать, но передумал. Он испытывал к Тилли вовсе не братские чувства и считал, что Гарри это не понравилось бы.

Меньше всего на свете Питеру хотелось заменить Тилли брата.

Тилли тем временем склонила голову набок с таким видом, как будто ждала от него каких-то веских аргументов, которые она готова была насмешливо парировать.

Питер слишком увлекся разговором с Тилли и не сразу обратил внимание на громкий пронзительный голос леди Нили.

— Он пропал! Мой браслет пропал! — верещала хозяйка дома.

Глава 2

«Всю неделю в городе только и говорят о званом ужине в доме леди Нили. Если по какой-то причине вы, дорогой читатель, еще не в курсе дела, то автор спешит сообщить вам последние новости: не успели гости леди Нили доесть суп, как обнаружилась пропажа браслета с рубинами, принадлежащего хозяйке дома.

По этому поводу сразу же возникли разногласия. Некоторые гости придерживаются мнения, что украшение просто куда-то переложили. Однако леди Нили клянется, что явственно помнит все события того злополучного вечера, и не сомневается: браслет украли!

Известно, что браслет (у которого, как обнаружила леди Матильда Говард, была неисправна застежка) положили на десертное блюдце (это сделал редко появляющийся на людях лорд Истерли) и оставили на маленьком столике в гостиной. Хозяйка дома намеревалась отнести блюдечко с браслетом в столовую и поставить на стол, чтобы гости имели возможность полюбоваться этой чудной вещицей. Однако, как сообщили автору, начало ужина долго откладывалось, гости страшно проголодались и, когда наконец сели за стол, совершенно забыли о браслете.

Когда леди Нили все же вспомнила об украшении, она послала за ним лакея. Но тот вернулся из гостиной с пустым блюдечком.

После этого хозяйка дома подняла скандал. Она требовала, чтобы всех гостей обыскали. Но разве граф Канби согласится, чтобы в его карманах рылись лакеи баронессы?

Гости высказали предположение, что браслет похитил кто-то из слуг, однако леди Нили заверила, что все слуги прослужили в ее доме более пяти лет и не могли этого сделать.