- По запаху?
- По злату-серебру. Я у них среди монет золотую деньгу заприметил, такую ни с чем не спутаешь, - с завистью произнёс Добрыныч.
- И чем тебе эта деньга поможет? - Егорка тоже много чего заметил в музее.
- Она мне путь указывает.
- В музей?
Добрыныч кивнул.
- Так у тебя, получается, есть навигатор, который тебе дорогу показывает?
- Но только к деньгам или драгоценностям, - признался дракончик.
- Круто! - восхитился Егорка.
Драконий навигатор работал безупречно и вскоре они уже подходили к музею. Они подходили, а Маруся подъезжала. Егорка растерялся на мгновение, а его двойник быстро сообразил, что делать и они подошли к "Ниве".
- А мы тебя встречаем, - сказал Егоркин "брат".
А Егорка спросил: - Как там ослик?
- Прекрасно! - Марусино лицо озарило нежностью. - Он просто чудо! Мы назвали его Маффин.*
Егорка изо всех сил сдерживался, чтобы не попросить: "А можно его посмотреть?" Но он понимал, что для Добрыныча это может быть опасно, и сдержался.
Они заехали в магазины и накупили вкуснейших славгородских продуктов, и поехали на Кулундинское озеро. Их поездка с Марусей оказалась намного дольше, чем они думали утром. Усталые и довольные, с полным багажником еды, они возвращались на озеро.
Глава 25
Обратный путь всегда короче. Вроде и дорога та же самая, и машина та же самая, и тот же самый ты, а обратно ехать всегда легче и время быстрее летит, Егорка давно это заметил. Интересно, почему так? Может быть, что-то в этом тождестве-равенстве незаметно меняется? Егорка представил формулу. Километров столько же, дорога неизменна. Машина та же, эта часть уравнения тоже остаётся прежней. А, может быть, меняются люди? Когда мы едем куда-то, мы ещё не знаем, что нас там ждёт, мы знакомимся с новым местом, новыми людьми, новой природой, новой едой. Мы становимся богаче знаниями и впечатлениями. То есть мы едем как бы пустые и наполняемся в пути. А обратно-то мы возвращаемся переполненные увиденным и услышанным, узнанным и почувствованным. Возвращаемся мы богатые опытом и открытиями. Возвращаемся мы другие. Немного усталые и соскучившиеся. Поэтому нет никакого тождества и равенства в формуле обратного пути. Главная переменная в этом уравнении - человек, а человек за время поездки всегда меняется. Узнаёт, вырастает, учится. Поэтому обратный путь всегда короче. Вроде и дорога та же самая, и машина та же самая, но ты уже другой, поэтому кажется, что обратно ехать быстрее.
На самом деле они и правда ехали быстрее, поому что Маруся выбрала короткий путь через Семёновку и Нововознесенку. Егорка размышлял о времени и не заметил, что они проскочили совсем другие деревни, не те, что были утром.
"Брат" Добрыныч тоже о чём-то задумался, то ли об изгнанных кладоикателях, икать им теперь вечно, то ли о расставании с Жемчужинкой, к которой он привязался как к младшей сестрёнке, то ли ещё о чём-то своём, драконьем.
Только Маруся радостно напевала песенку: "Красота! Красота! Мы везём с собой кота!", но Егорка снова не сказал ей, что надо петь "тра-та-та". Он просто не заметил. Или перестал считать это ошибкой?
Маруся вглядывалась в приближающийся берег Кулундинского. Солнечная "Нива" пронеслась мимо поля подсолнухов, вздымая клубы пыли. Она торопилась из всех сил, но всё равно опоздала. На берегу никого не было. Ни Михаила, ни Фроси, ни даже Пройдохи. Куда же они делись?
Егорка с Марусей оглядывали место - ведь это же то самое место, они ничего не перепутали? Ну да, вот следы от Пройдохи, вот вчерашнее костровище. Это тот же самый берег. Только пустой.
Егоркин двойник побежал к озеру и заглядывал под пирс, кричал вдаль, курлыкал, словно звал кого-то. Но никто не отзывался.
"Брат" повернулся, по воздуху пошла рябь, а когда воздух перестал качаться, Егорка увидел, что от озера к ним идёт зелёно-оранжевый дракончик, и все три головы у него горестно поникли. И Маруся тоже дракончика увидела. И почему-то даже не удивилась. Посмотрела на подошедшего Добрыныча и сказала: "Так. Понятно. А динозавр где?" Это можно было расшифровать как: "Зря я не верила Михаилу и Фросе, они говорили совершенную правду, а я-то посчитала их выдумщиками."
- Не знаю, - ответила Средняя голова.
- Не ведаю, - подтвердила Правая.
А Левая промолчала, только носом швыркала.
Втроём они стояли на берегу и боялись. Маруся боялась, что потеряла Михаила и Фросю. Егорка боялся, что потерял Фросю и Михаила. Добрыныч боялся, что потерял Жемчужинку, и корил во всём себя: "И почто я поехал? Шут с ним, с кладом, надобно было самое ценное охранять - то, что дороже золота." И исправил: "Тех, кто дороже золота."
Они стояли и боялись, когда сеточка песчаных морщин глубже прорезалась на лице кулундинской степи. Красный солончак вздрогнул. Небо стало чёрным, и в этой черноте слышался свист рассекающих воздух крыльев. Горный Змей приземлился, отдышался, и главная рогатая голова спросила: - Егорий, а где старшой? Где Михайло-богатырь?
Маруся смотрела на могучего дракона и уже не в силах была удивляться. Да, прилетел дракон. Да, он знаком с Егоркой и Михаилом. Да, Михаил богатырь. Да, это происходит не в сказке, а в жизни. В её, Марусиной, жизни. Неожиданно для самой себя, Маруся обняла старого дракона и расплакалась.
Часть третья. Незамеченный подвиг
Глава 26
Горный Змей неуклюже переступал с лапы на лапу и не знал, что делать. Человеков успокаивать он не мастак.
- Не реви, - попросил он. - Бриллиантиков хошь?
Маруся помотала головой.
- Не реви, говорю! - гаркнул дракон, и она вздрогнула и от неожиданности перестала плакать. - Во-от! Другое дело. Реветь-то толку нет. Совет держать надобно.
И они стали держать совет.
Горный Змей, Добрыныч, Маруся и Егорка. Горному Змею рассказали, что произошло, пока его не было, и пришли к неутешительному выводу: Михаил, Фрося и Жемчужинка исчезли, и где они - неизвестно.
- Чаво делать будем? - шесть голов Горного Змея смотрели в разные стороны, наблюдая за берегом, а седьмая, главная, разговаривала.
- Записки не оставили. Где они - мы не знаем, - всхлипнула Маруся.
- Не реви! Не знаем, - согласился Горный Змей.
- Так надо узнать, - предложил Егорка.
- Как? - спросила Маруся.
- Известно как - пойти да посмотреть, - подсказал Змей Добрыныч.
- А куда идти-то? Мы же не знаем, в какую сторону они отправились.
- А вот во все стороны и пойти, и повсюду поглядеть, - резюмировал Горный Змей.
- Разобьёмся на пары или по одному пойдём в разные стороны? - уточнил Егорка, готовый бежать и искать.
- Типун тебе на язык! - испугался Горный Змей. - Почто разбиваваться? От цельных нас больше пользы.
- Я хотел сказать - разделимся и пойдём искать по двое или поодиночке, - объяснил Егорка.
- Да понял я, чаво ты подразумевал. Токмо негоже по одному идти. Заплутаете, придётся и вас ишо искать. Али, неровен час, встретите лихого человека или дикого зверя.
Горный Змей помолчал и вынес вердикт: - Вы тута оставайтеся. А я озеро облечу, сверху окрестности осмотрю.
Он начал вставать и вдруг охнул, схватился за поясницу и осел, жалобно поскуливая. Маруся подскичила к нему, мгновенно превратившись в доктора, и стала расспрашивать, где болит.
- В спину вступило, - прохрипел Горный Змей. - Притомился ажно из самоёй Канаты лететь. Не могла она в Китае, что ль, жить? Там полным-полно драконов, и лететь ближе.
- Радикулит, - констатировала Маруся. - Пояснично-крестцовый. Не двигайтесь, - приказала она и побежала к "Ниве" за своей врачебной сумкой.
- Куды ж я подвинуся, - пожаловался Горный Змей, - коли я шевельнуться не могу.
Маруся принесла аптечку, с сомнением повертела в руках ампулы и шприц и положила их обратно. Кто знает, как лекарства на драконов действуют? Не навредить бы. Она достала тюбики с мазями и принялась втирать их в чешуйчато-окаменелую драконью спину.