Солнце покрасило небо закатом и нырнуло в озеро, а они всё сидят, беседуют. Хорошо сидеть вечером у Кулундинского, пить чай, разговаривать с друзьями! Очень Егорка эти разговоры любил! Он старался обо всём расспросить, ничего не забыть. Миллион миллионов вопросов у него. Обо всём и обо всех. Спрашивает, вопросы задаёт и чем больше узнаёт, тем больше узнать хочется.
- А Добрыня, - спрашивает Егорка у Горного Змея, - он правда существует?
- А чаво ж ему не быть? - удивляется Горный Змей.
- А где он? - не унимается Егорка.
- Да где ж ему быть? Дома. Да ты, коли такой любознательный, слётай до него, да сам и расспроси.
- А можно?! С Михаилом? А Фрося с Марусей?
Вопросов у Егорки всегда хватает.
- А вы как лететь желаете - на этой вашей железяке или, может, на драконе? - Горный Змей спрашивает.
Михаил с Егоркой переглянулись, и хором ответили: - Спрашиваешь!
А Маруся с Фросей ничего не сказали, но именно это их молчание Горному Змею очень понравилось. Старый дракон обернулся к ним и спросил: - Скромные, значится? Это хорошо. Это правильно.
И, довольный, пояснил: - Они к Добрыне полетят, а вы, красавицы, к Настасье Микуличне.
И добавил: - Мазь-то твоя меня вылечила, ишо часок-другой и летать смогу. Покататься на драконе хотите?
Но Фрося с Марусей отказались.
- Зачем без дела вас утруждать? Вот к Добрыне полетим, тогда и покатаемся.
Горный Змей хмыкнул: - Тоже верно. Но видно было, что он после этих слов Марусю ещё больше зауважал.
Глава 34
А Добрыныч молчал-молчал, а потом тихо спросил: - Дядька, а когда мы к Добрыне полетим?
- Ты сперва окрепни после сегодняшнего-то. С такими ранами далеко не улетишь.
- А потом полетим?
- Выздоровеешь и полетим.
Все три головы Добрыныча расплылись в улыбках, а Левая не смогла сдержаться: - К Добрыне прилетим, и я наконец-то у него про подвиги узнаю.
- А чаво тебе про них знать надобно? - хитро прищурился Горный Змей.
- Как чаво, дядька! Мне ж надобно подвиги совершить, чтобы я летать мог, аль ты забыл? Вот я у Добрынюшки и узнаю, чаво такое подвиг, и где его взять, и как его совершать.
- Дак ты ж ужо совершил вроде?
- Когда? - удивился дракончик.
- Да сегодня, - ответил Горный Змей. - Ты Жемчужинку к маме на Яровое озеро отнёс. У тебя и силёнок-то маловато, и устамши был, а отнёс ведь!
- Да какой же это подвиг, маленькой помочь? - возмутился Змей Добрыныч. - Подвиги - это когда бац, дыщ, Михаил с мечом, и мы всех победили! А сегодня - это самое обычное дело.
- А подвиги чаще всего и есть самые обычные дела. Токмо ты их не для себя делаешь.
Дракончик посмотрел на Егорку, мол, Егорий, как же так, это был подвиг, а я и не заметил.
- Так оно обычно и бывает, - со знанием дела пробасил Горный Змей. И повернулся к Михаилу с Марусей: - Как стемнеет, вы езжайте туда, где племяш под кустом сидел. Где капелька драконьей крови капнула, там непременно ночью цветок зацветёт и всё своим светом озарит. Вы его сорвите и с собой заберите.
- А если много цветов расцветёт? - уточнил Михаил.
- Все забрать надобно. И рукавицы надень, а о руки обожжёшь. А за малыми я пригляжу.
Когда Михаил с Марусей уехали, старый дракон уложил детей спать. И дракончика. У драконов, оказывается, режим дня есть и отбой вовремя.
Егорка лежал, смотрел на небо и удивлялся. Неужели всего один день прошёл? Только вчера они прилетели на Кулундинское, а уже столько всего произошло. Надо же, один день... Но какой! С драконами всегда так, каждый день приключение. "Да и без драконов, - подумал Егорка. - Каждый день приключение. В лагере разве не приключение каждый день? А дома? А в школе? Везде приключения. Только надо уметь их замечать. Вот Фрося заметила динозаврика. А я заметил... я заметил..." Тут Егорка, сам этого не ожидая, не когда-нибудь потом, когда вырастет, а прямо сейчас, сделал самое настоящее научное открытие. Он вдруг всё понял про ту "обычную" жизнь, о которой так часто говорят взрослые, подразумевая, что обычная - значит неинтересная. "Нет никакой обычной жизни! Есть люди, которые замечают приключения и участвуют в них. А другие люди никаких приключений не замечают, даже если они происходят у них под прямо носом. И без приключений им, конечно, скучно. Но жизнь - она одинаковая для всех: и для тех, кто видит приключения, и для тех, кто нет. И дело-то совсем не в жизни. А в том, как ты к ней относишься. Замечаешь ты приключения или нет. Вот и весь секрет." Звёзды согласно закивали, подтверждая Егоркин вывод: "Нет никакой скучной жизни. Не бывает ничего обычного. Всё в этом мире необыкновенно! Поверь, нам сверху это лучше видно." А потом звёзды закружились в хороводе и спели ему колыбельную.
Спал Егорка, спала Фрося, спал Добрыныч и даже Пройдоха спал крепким сном. Дремал Горный Змей. И только Михаил и Маруся ещё долго сидели и разговаривали. Им так много нужно было обсудить: и согласна ли Маруся выйти замуж за богатыря, и придётся ли ей стать богатыршей, и хранить ли в тайне их богатырскую жизнь, и звать ли на свадьбу Змея Добрыныча и Горного Змея, и если они будут среди гостей, то - как?
И костёр уже давно догорел, а им было светло и тепло. У Марусиных ног ярко светился букет цветущих папоротников.
Глава 35
В самой большой на свете стране посреди необъятных сибирских просторов притаились маленькие древние моря. Это они по сибирским меркам маленькие, а для всего мира очень даже большие. А ведь в Сибири этих необычных солёных-пересолёных морей не одно и даже не сто, а многие тысячи! Оказывается, был здесь океан*! Раньше, давным-давно, на том месте, где теперь леса густющие и поля цветущие, океан был. И остались от него моря солёные, хоть и притворяются озёрами, а на самом деле это потомки древнейшего океана. И древнейшей истории.
Утром драконы улетели. Горный Змей посадил племянника себе на спину, и взмыл в небо. Змей Добрыныч сам лететь не может, покуда раны не заживут. А когда сможет - полетят они к Добрыне Никитичу.
Дракончик давно уже умел летать сам, и ему было непривычно сидеть на дядькиной спине. Он и не знал, что даже если ты уже большой, это так здорово, когда у тебя есть родители и, если ты заболеешь или устанешь, они возьмут тебя на руки! От избытка чувств Добрыныч плакал. А чтобы "драконьи слёзы" не колотили по дядькиной спине, он незаметно сбрасывал их вниз. В небе летели драконы, а на землю летели драгоценные камни. Они тут в Сибири часто под ногами валяются.
А Егорка, Фрося, Маруся и Михаил, проводив драконов, поехали на конную ферму навестить малюсенького ослика с неуклюже разъезжающимися длинными худыми ногами. И покатались на лошадках. И на верблюдах. И на пони. А потом Михаил спросил:
- Ну что? Домой?
- Знаешь что, - попросил Егорка. - Отвези нас, пожалуйста в лагерь. Там хорошо. Я новую речёвку в столовую придумал.
- Инесса Валентиновна нас заждалась, - добавила Фрося. - И Маша.
- И Сидоров, - добавил Егорка.
Михаил понимающе кивнул, и они покатили.
- Может, на вторую смену останемся? - спросил Егорка.
- Я не могу, - покачала головой Фрося. - Я Марусе обещала в Горный поехать. С палатками. А давай с нами?
- Давай, - согласился Егорка. - Только сначала к Добрыне.
Пройдоха радостно бежал по шоссе, торопясь вернуть Егорку и Фросю в лагерь.
В самый лучший лагерь на свете. Такой же, как все остальные.
Алтайский край, 2009 - 2016
Пояснения и дополнения:
* площадь Мальдив 298 км;, площадь Мальты 316 км;, площадь Сан-Марино 61 км;. А Бермудские острова - это не государство, а заморская территория Великобритании, и площадь Бермуд 54 км;. А акватория одного только Кулундинского озера в Алтайском крае равно 728 км;! Вот и посчитайте. Почти как Мальдивам, Мальта, Сан-Марино и Бермуды, вместе взятые.