"А твои?" - хотел спросить Егорка, но не успел. Голоса доктора Медуницыной и Фроси приближались, они явно подходили к крыльцу.
- Прыгай! - скомандовал Сидоров, подталкивая Егорку к окну.
И Егорка прыгнул. А чего там прыгать-то, невысоко, меньше Егоркиного роста.
- Главное запомни: ты живёшь в 8 отряде, четвёртая палата. Четвёртая, - повторил он. - Кровать у окна, увидишь, не заправлена. Ну и, если что, крошки от печенья из постели вытряхни. Да, и самое главное, не забудь: ты теперь Сидоров.
- А имя-то у тебя есть? - спросил Егорка, пригнувшись в клумбе. Доктор Медуницына уже поднималась по крыльцу.
- Имя? - переспросил Сидоров и наморщил лоб. - Имя есть. Но его никто не помнит, все меня по фамилии зовут.
- Я не все, - пообещал Егорка. - Зовут-то тебя как?
- Толик, - пожал плечами Сидоров.
- Математик или геолог*? - пошутил Егорка.
- Чё? - не понял Сидоров.
Но ответить Егорка не успел. Доктор Медуницына вошла в медпункт и Егорка услышал её голос: - Егор, а ты почему встал? Ну-ка ложись. Ложись, ложись, ложись. Сейчас температурку мерить будем.
Сидоров был прав. Врач ничего не заметила. Подмена удалась.
Глава 7
Фрося ждала Егорку на дорожке, но когда он вылез из палисадника, она его не сразу узнала, а потом рассмеялась.
- А я и не знала, что вы с Сидоровым так похожи, - поддразнивала она Егорку. - Самый умный мальчик в моей жизни и самый глупый мальчик в моей жизни, оказывается, это два почти одинаковых мальчика.
И, увидев Егоркино выражение лица, расхохоталась.
- Видела бы тебя доктор Медуницына, - сказал Егорка. - Пошли скорее, чтобы она не услышала, как ты хохочешь. А то нам придётся искать похожую девочку, чтобы тебя из медпункта выкрасть. Но мы её не найдём.
- Почему? - заинтересовалась Фрося.
- Да где же мы найдём такую как ты? - искренне удивился Егорка. - Таких больше нет, я б заметил.
Он и не знал, что этими словами решил свою судьбу на много лет вперёд. И свою, и Фросину, и судьбу своих будущих детей, и внуков, и правнуков. Бывают такие особенные слова, которые всё-всё в жизни решают, даже то, что решить нельзя. Егорка эти слова произнёс и сам этого не понял, не заметил. А Фрося всё заметила и всё поняла. Девчонки, они такие. Понятливые. Фрося всё заметила и поняла, но не ответила, только покраснела и сделала вид, что ничего не слышала.
- Меня Маша на берегу с рыбой застукала и про динозавра догадалась, - сообщила она Егорке. - Только, по-моему, она мне не верит.
- Ну и хорошо, - отозвался Егорка, - пусть не верит. Так даже лучше.
- Маша говорит, что динозавр днём спит, а ночью плавает. Она мне разрешила, когда стемнеет, пойти на берег и покормить динозавра котлетами. Она сама меня отведёт, а то мало ли что.
- О, на ужин котлеты? - обрадовался Егорка.
Фрося вздохнула. Мальчишки, они такие. Непонятливые.
- На ужин котлеты, которыми мы будем кормить динозавра, - пояснила Фрося. - И Маша свою котлету отдаст, и я.
- И Сидоров, - добавил Егорка.
- А ты? - не поверила Фрося.
- А я и есть Сидоров. И живу теперь в восьмом отряде. Ты мне лучше вот что скажи: как мне телефон мой забрать, он у меня на тумбочке остался.
- Нет его там. Я смотрела. Ты же сам просил.
- А я думал, что не успел тебе это сказать.
- Может и не успел, - Фрося улыбнулась, - но я же знала, что обязательно попросишь. Я все твои привычки знаю.
- А у меня такая привычка? Телефонная?
- У тебя привычка, когда помощь нужна, звонить старшему брату Михаилу, - объяснила Фрося.
Егорка присвистнул. Нет, ну как так? Он во сне такое мудрое решение принял, и гордился тем, что именно во сне, как выдающиеся учёные. А Фрося вот так, с ходу, весь его план рассекретила. Как устроены эти девчонки? Им что, и спать не надо, чтобы всё понять?
- Слушай, а телефон-то у меня я вспомнил где. У Инессы Валентиновны. В вожатской. Заряжается.
- Ой, а вожатская закрыта. Инессы Валентиновны нет. Все на концерт ушли. Цветы изображают.
- Придётся ждать пока концерт кончится.
- Придётся, - согласилась Фрося. И вдруг вспомнила: - А у меня же телефон с собой! Ты можешь с моего позвонить. На, держи.
Егорка взял телефон и вдруг понял, что не знает номер Михаила. Он, мальчик с прекрасной математической памятью, не запомнил какие-то одиннадцать цифр, и теперь не может их набрать. "Да я их и не запоминал", - оправдывался сам перед собой Егорка. - "Зачем их запоминать, если в телефоне записано имя. Нажимаешь "Михаил" и звонишь. Или не звонишь", - поправил он сам себя. - Имя-то записано в моём телефоне, а в других телефонах Михаила нет. Эх, и почему я его номер наизусть не выучил?"
Фрося не слышала Егоркиного внутреннего разговора, но читала все эти мысли по Егоркиному лицу. Когда с человеком дружишь, сразу понимаешь, что у него внутри происходит. Он даже сам может не знать, а ты знаешь. Потому что у него всё в глазах отражается. В Егоркиных глазах отражались досада и отчаяние. "Не помнит номер", - догадалась Фрося. Она-то номера всех своих родных с детства на память знала, её Маммаруся так воспитывала, не зря же она в МЧС работает. Спасатели на телефон не полагаются, только на себя. Надо и номера телефонов помнить, и адреса, и фамилию соседей. На всякий случай. Маруся с детского сада Фросю тренировала телефонные номера заучивать, поэтому с Фросей таких сбоев никогда не случалось. А у Егорки же никто в МЧС не работает, вот и не натренировали.
- А знаешь что? - предложила Фрося. - А можно ведь Марусе позвонить и попросить, чтобы она Михаилу передала. Она-то наверняка его номер знает.
- Точно! - обрадовался Егорка. - А потом я мой телефон заберу и сам ему позвоню и всё объясню.
Фрося позвонила Марусе, но та не отвечала. На операции, наверное. Егорка подумал-подумал, и написал Марусе просьбу, чтобы она передала его слова Михаилу: "Срочно приезжай. Возьми меч." (Потом, когда уставшая, но довольная удачной работой доктор Мария Андреевна вышла из операционной и прочитала Егоркино сообщение, она исправила опечатку ("Меч? Какой меч? Мяч!") и переслала сообщение Михаилу.)
- А что за меч? - спросила Фрося.
- Да, понимаешь... - замялся Егорка. - Это долгая история.
- А ты расскажи. Нам всё равно Инессу Валентиновну ждать.
И Егорка рассказал. Про Змея Добрыныча, бабушку Прасковьюшку, Михаила, тётю Ягашу, про поездку к Горному Змею и полёт на драконах в Усть-Порозиху. И про деда Архипа и Вихорька не забыл.
- Значит, этот твой "брат" был вовсе не брат, а дракончик? - уточнила Фрося.
И задала вопрос, который Егорка боялся больше всего. Самый девчачий вопрос. Вопрос, на который мальчишкам всегда очень трудно ответить.
- А почему ты мне раньше не сказал?
Почему, почему. Потому что. Всё в этом мире происходит почему-то или потому что, а вовсе не просто так.
Егорка вздохнул.
- Если бы я тебе раньше сказал, ты бы решила, что я тебя разыгрываю. Или ещё хуже - что я хвастаюсь. А сегодня... Девочке, которая нашла динозавра, проще поверить мальчику, который нашёл дракона.
- Вот почему ты сразу мне поверил! Мальчику, который нашёл дракона, проще понять девочку, которая нашла динозавра.
И они покатились со смеху.
А потом Егорка сказал: - Фрось, ты только не думай, что я чушь несу, но в столовой мне приснился сон. Мне приснились Змей Добрыныч и Горный Змей, и я понял, что надо их на помощь вызывать.
- А разве они тоже динозавры? - спросила Фрося.
- Они драконы. Но драконы такая же редкость и такая же древность, как динозавры. И они наверняка лучше нас знают, что с этим твоим эласмозавром делать. И драконы и динозавры из какого-то другого, непривычного нам мира, понимаешь?
Фрося кивнула.
- И поэтому ты написал про меч?