В марте с помощью своей государственной службы безопасности и своих подразделений семья в которую входили прапорщик Григорий Яковлевич с женой Натальей и дочерью Кетеван, прапорщик Михаил, губернский секретарь Луарсаб и Павел Яковлевич, прапорщик Аким и корнет Артемий Давыдович Абамелики перестали быть для нас проблемой, только сбежавший в Османскую империю бывший ротмистр Семен остался в живых как напоминание об амбициях и их крахе. Данные карательные процедуры не остановились на одной семье высшего света Кавказа, а затронули всю элиту и весь чиновничий аппарат Кавказа, а полученные средства и имущество пошло в финансирование поиска нефтеносных земель не только на Кавказе, но и в других регионах империи.
В последующем мое общество не только начало наращивать добычу и переработку нефти, но и нанимать большое количество работников не только грузинского, но всего Кавказского происхождения, в связи с этим мои люди, которые по большей части работали на решение возникающих проблем крестьян начали тесно сотрудничать с местными имамами и с их разрешения привлекать к легкой работе женщин, которые с помощью купленных нами у них же продуктов и мяса начали готовить обеды для работников. Кроме данного факта, который позволял местным продавать нам излишки по хорошим для местных ценам и интереса к их проблемам, а также высоких зарплат по местным меркам мы смогли довольно сильно укрепиться и начинать развивать не только нефтяную добычу, но и наладить более массовую добычу известняка и глины и других полезных ископаемых, из которых мы планировали производить не только кирпичи, но и использовать для приготовления улучшенного портландцемента, разрешение на которые мы смогли купить у Джонсона Исаака Чарльза.
Кроме тех дел, которые контролировал я лично, как Польское и происходящие в Баку, мои люди активно участвовали в наращивании конфронтации внутри союзных войск в Крыму, кроме специальной охоты на французских офицеров и солдат, мои люди начали проводить диверсии как в форме французской армии, так и английской, чего стоит расстрел французских алкоголиков и наркоманов “Английскими офицерами”, а не французскими, которые и должны были сами наказать своих подчиненных, таких моментов становилось все больше, а вскоре дошло до случайного огня артиллерии по союзным войскам штурмующих одно из укреплений, кроме того я массово начал оправлять письма родственникам похищенных мной офицеров и солдат, сообщая в письме о таких моментах, тем самым поддерживая информационный шок, вызванный в самом начале взрывами пороховых заводов и складов происходящих по всей Франции. Кроме самих подрывов военной промышленности, мои люди начали активно сжигать расположенные во Франции склады с провизией, распространяя информацию о том, что его сожгли специально, так как местный глава хочет денег и таким способом хочет выпросить у императора денег на закупку провизии, а простому народу “снова придется голодать и хоронить своих детей”, вследствие данная фраза брошенная одним из моих агентов влияния стала не только афоризмом, но и вызвала массу гнева среди необразованных и доверчивых крестьян, так как постоянное недоедание в крестьянской среде присутствовало не только в России, но и во Франции, Англии и других Европейских городах, чем и воспользовались мои люди и будущем в начале мая, поднимая большое количество крестьян на массовые бунты во всех провинциях, который в будущем признают, что он превзошел Великую Французскую Революцию. Благодаря действиям моих агентов и простых пропагандистов потихоньку отношения между островом и республикой катились в дырку пониже спины все быстрей и даже попытка начать давить самых голосистых только ухудшило общее положение дел, так как я начал распространять новые еще более жестокие и извращенные слухи, смысл которых сводился к предательству властей обычных французов и вступление со старыми врагами в ненужную обычному человеку войну в какой-то жопе мира от которой пострадает только сам крестьянин, а не те нелюди, которые эту войну и устроили ради обогащения своего кармана. Скажу честно, я сам не ожидал с какой легкостью можно расшатать режим в это время и решил воспользоваться представленной мне ситуацией. Если в начале года волнения среди крестьян и рабочих почти не было, то к Марту, когда начали массово приходить письма с фронта, передаваемые родственникам моими людьми, народ начал бурлить и новости о сгоревших амбарах с зерном не просто привлекла к себе внимание, она просто подняла настоящую массу неграмотных, доверчивых и голодных крестьян, большую часть которых мне удалось направить на штурм домов и натуральных дворцов элиты страны, пока часть моих людей руководила голодными и злыми крестьянами, другая вооруженная и в разы более опасная часть с помощью нескольких сотен крестьян брала под контроль арсеналы и верфи которые располагались в прибрежных городах, к вечеру мои люди смогли без потерь уйти не только захватив всевозможные документы и деньги, но и совершить поджоги в зданиях арсеналов и верфей, что привело к подрыву пороха и уничтожению многих арсеналов как таковых, а также новой более ужасной новости о том, что местные жандармы и моряки таким способом сожгли трупы взятых в плен женщин и детей, освобождать которых и шли крестьяне. Кроме самих грабежей арсеналов, мои люди смогли дружески посетить дома очень многих Поляков, которые смогли сбежать после бунта 30 года в Европу. В особенности меня радовало, что я смог не только поймать и казнить вместе с семьей большую их часть, но и поправить свое положение с помощью их общей кассы, впоследствии данные деньги пойдут на помощь в полномасштабном восстании крестьян в мае этого 1855 года.