Я пожелала провалиться сквозь землю. Мы никогда не были вместе!
Мы с Уэсом заключили пакт расстаться с девственностью на студенческом балу, так как для каждого из нас это решение стало бы лучшим выходом из нашего затруднительного положения. Никто из выпускного класса не был девственником, кроме нас двоих. Все в этом техасском захолустье делали это, а уж тем более студенты двух крупнейших колледжей, за исключением если только особо религиозных персон. К тому же я знала Уэса всю жизнь. Если уж я не могу довериться в этом ему, то как мне заставить себя переспать с кем-то из гораздо более опытных сокурсников в Лос-Анджелесе? В богатстве их опыта сомневаться не приходится, раз уж моя соседка по комнате, Джен, за полгода сменила трех парней.
– А теперь вы оба в разных концах Земли, – прервала мои размышления Таша. Нью-Йорк и Лос-Анджелес, конечно, находятся далеко не в разных частях света, однако я не исключаю, что человеку, проживающему в Буфорде, расстояние между этими городами представляется огромным.
– Калифорния мне не подходит, – ответил Уэс, однако выражение его лица говорило: «Мне не подходит Жаклин». Он ясно дал это понять той ночью, на балу, когда отказался воплощать в жизнь наш план и к утру сбежал от меня – и продолжал избегать моего общества на протяжении последних семи месяцев.
– Прошу меня извинить. – Я демонстративно перевернула стакан. – Пусто.
– И давно ты стала пить? – спросил Уэс мне вслед.
«Приблизительно с тех пор, как ты стал сволочью», – хотелось мне ответить, и громко, однако я не стала, зная, что непременно сорвусь на крик. На кухне я присоединилась к компании, игравшей в квотерс, и вскоре потеряла счет выпитых порций пива. Поблизости стоял мой бывший одноклассник и кричал мне на ухо, чтобы я пила больше. Я уже собиралась встать в очередную очередь за выпивкой, как Уэс утащил меня оттуда.
– Что ты делаешь? – возмущалась я, пытаясь высвободиться.
– Увожу тебя отсюда, пока ты не выставила себя полной дурой.
Он потащил меня прямо к парадной двери, мимо Таши и Джесси, прощающихся с друзьями. Таша схватила Уэса за руку, предоставляя мне шанс сбежать от него, однако я сделала лишь пару жалких шагов назад.
– Мне не нужна твоя забота!
По лицу Таши я поняла, что наяву мои слова звучали не так убедительно, как в моей голове, и уперла руки в бока, дабы придать своему виду уверенности и агрессивности.
– Ты не в себе, – спокойно сказал Уэс. Уверена, сегодня он не выпил ни капли.
– С чего ты это взял? Ты со мной семь месяцев не разговаривал.
– Зачем ты так напиваешься? – с вызовом спросил он.
– Я так напиваюсь, потому что ты меня не трахнул!
Я была сильно пьяна, однако осознавала, что все сейчас пялятся на нас. Это уже слишком для девушки с моей репутацией.
И вдруг Уэс сделал то, чего я ожидала от него меньше всего: он подошел ко мне, обхватил за талию, на забаву толпе, перебросил через плечо и потащил прочь через открытую дверь. Я пыталась ударить его ногой, однако координация сильно подводила меня из-за количества выпитого алкоголя.
– Прекрати, – велел Уэс.
– Куда ты меня везешь? – спросила я, когда он бросил меня на пассажирское сиденье своего проржавевшего «Форда Ф-150». – В случае чего меня легко можно найти по мобильнику.
– Жаклин Келли, ты знаешь меня с шести недель от роду, – сказал он, поворачивая ключ в замке зажигания. – Я не серийный убийца.
– Отвези меня домой, – приказала я.
– От тебя за милю несет пивом, – напомнил он.
Справедливое замечание. Мама станет рвать и метать, если увидит меня в таком состоянии.
– Я отвезу тебя в «Квинс». Тебе нужно поесть.
Спорить я не стала, и когда мы припарковались близ «Квинс», ароматы картофеля фри и бургеров мгновенно пробудили во мне голод. Уэс заказал столько еды, что можно было бы прокормить футбольную команду, однако все это съела я одна, с превеликим удовольствием.
– Так вкусно! – говорила я, заглатывая картошку.
– В Нью-Йорке полным-полно подобных заведений, – сказал он, – но я ни разу не видел там «Квинс».
– «Ин энд аут» тоже ничего, но с «Квинс» ничто не сравнится, – согласилась я.
– Итак, насчет вечеринки… – начал Уэс.
– Господи, нет! – взмолилась я, мотая головой. – Не марай мою прекрасную трапезу воспоминаниями о моем идиотизме.
Опьянение постепенно отпускало. Я знала, что все еще пьяна, но мысли прояснялись, и меньше всего мне хотелось вспоминать произошедшее на вечеринке.
– Когда я видел тебя в последний раз, ты тоже была пьяна. – Уэс определенно не желал оставлять эту тему. – Ты и в УКЛА так пьешь?
– Вообще-то нет, – призналась я. – На самом деле это моя первая вечеринка за весь семестр.