Я с облегчением зацепилась за возможность оборвать разговор. Вдобавок я не знала наверняка, что никакого семинара нет. А это вовсе не ложь, когда не можешь сказать точно, верно?
– Ладно, мама. Приятно было услышать тебя. Жалко, что я не застала папу. Передай ему: мы обязательно поговорим на следующей неделе… мм… хм… Я тебя тоже люблю.
– Ну наконец-то, – проворчала Корри, пританцовывая от нетерпения, пока я прощалась с мамой. В следующий момент она запустила пальцы в мою шевелюру и сдернула резинку, отчего волосы в беспорядке рассыпались по плечам. Живописными кудрями природа меня не одарила, растрепанные, прямые как палки светлые пряди длиною до плеч выглядят довольно уныло. – Зак здесь, – выпалила Корри, отступая на шаг, чтобы смерить меня критическим взглядом, и продолжая, по обыкновению, жевать жвачку. – Он спрашивал о тебе.
Я неловко споткнулась. Спокойно, Энни.
– Это из-за семинара? – Я поспешила следом за Корри вверх по лестнице, к нашей комнате.
– Я тебя умоляю! Какой может быть семинар в самом начале триместра?
Я не знала, откуда ей это все известно, учитывая, что мы обе первокурсницы и наш учебный опыт ограничивался единственным осенним триместром, который только что закончился, но Корри права. Я очень (в самом деле, кроме шуток) прилежная студентка, но даже я с началом триместра не слишком надрываюсь – еще рано.
Что до Корри, она не выбивается из сил в погоне за знаниями. В Фордеме нет студенческого общества «Жизнь Древней Греции», но если б было, Корри и ее сестра-близняшка Хейли запросто могли бы стать его рекламным символом. Они обе стройные, высокие, пять футов восемь дюймов[4] ростом, с длинными загорелыми ногами, пышной грудью и роскошными шоколадными волосами, как у моделей.
– Корри, – внезапно спросила я. – Как я выгляжу? Сносно?
Она посмотрела на меня сочувственным, немного снисходительным взглядом.
– Ну конечно, дорогая. Выглядишь чудесно.
Чудесно. Сколько раз за последние годы слышала я это слово. Мило, прелестно, иногда – очаровательно. Никогда – шикарно, отпадно или сногсшибательно. Впрочем «чудесно выглядишь» звучит все же лучше, чем «зато ты такая умная!», так что, думаю, я с этим смирюсь. Мой рост пять футов четыре дюйма[5], я блондинка с голубыми глазами. Мне говорили, что глаза у меня «как у куклы» (нет, не умопомрачительные). И вдобавок ко всему у меня еще и кокетливые ямочки на щеках. Как вам такая внешность?
Секс-бомбой меня не назовешь.
Но, похоже, Зака Харрисона это не смущает.
Мы с Заком оба посещали занятия по статистике и политике США в нынешнем триместре, поэтому всю последнюю неделю я каждый день встречала его в аудитории, но за это время мы ни разу толком не поговорили.
А главное, нам не представилось случая обмолвиться хотя бы словом о том вечере перед каникулами, после которого мы все разъехались по домам. О том самом вечере, когда мы чуть было не поцеловались.
Шагая по коридору, я услышала звуки музыки, доносящиеся из нашей с Корри комнаты. Я уже привыкла, что в этой крохотной клетушке вечно толчется человек шесть-семь.
Но я искала взглядом лишь одного.
Зак Харрисон – убийственная смесь самоуверенного мускулистого спортсмена и милого, вежливого отличника-всезнайки. Такое сочетание как раз в моем вкусе. Добавьте к этому роскошные темные кудри, синие глаза и неизменную легкую щетину на щеках, которая слегка огрубляет внешность неотразимого красавчика, и вы получите его портрет.
Поскольку мы живем в одном общежитии (его комната прямо над нашей), временами я встречаю его в домашних штанах и очках. Вот и сейчас на нем знакомый наряд. Корри говорит, что в Заке есть что-то от Кларка Кента, Супермена, и она права. Иными словами… Зак Харрисон очень умный и к тому же потрясный парень.
– Привет, Энни, – воскликнул он, встрепенувшись при моем появлении, затем легонько толкнул локтем нашу подругу Тамми, чтобы та потеснилась. На долю секунды мне показалось, что та бросила на меня уничтожающий взгляд, но в следующий миг она с улыбкой похлопала ладонью по кровати, приглашая меня сесть между нею и Заком.
– Садись! – произнесла Тамми. – Похоже, мы не виделись аж с декабря!
– Да уж, – пробормотала Корри из другого конца комнаты, ногой захлопывая дверь. – Только нечего тут рассиживаться. У меня идея.
– У Корри всегда наготове какая-нибудь блестящая идея, – прошептал Зак мне на ухо.
Я спрятала улыбку. У моей соседки и впрямь богатая фантазия, правда, большинство ее гениальных идей оканчиваются неприятностями. Легкими неприятностями. Вовсе не того рода, что приводят за решетку (о них я упоминала чуть раньше).