- Доброй ночи, господин Майльк, - с легким поклоном попрощалась с учителем Ивельна.
- До завтра, господин Майльк, - вторила ей Рубетта.
- Да, да, спокойной ночи, девочки... - задумчиво отозвался учитель. - Да, коль уж вы так магию любите, то к следующим Магосновам подготовьте доклад по астралу. Скажем, на первую половину урока, пока я буду проверять сочинения. Если же вы подробно расскажете об этом.... Кэт, как он называется?
- Скорбник.
- Вот, об этой вот твари, то будет совсем хорошо. И иллюстрации какие-нибудь. Вы ведь постараетесь? - Азельмикус одарил своих подопечных улыбкой, которой позавидовал бы сам Бог-лис[4], не оставлявшей и толики шанса спастись.
- К-конечно, учитель, - вновь нервно поклонившись, ответили обе, поспешив удалиться, пока их не коснулась новая кара.
- Разве так можно, господин учитель, - с укоризной взглянула на учителя, Кэт, проводив своих на голову разбитых противниц.
- Ха-ха, ну надо же мне когда-то проверять сочинения. Твое, к слову, мне очень понравилось, да и заслужили они.
- Полагаю, вы правы... и, думаю, я тогда пойду, мне совсем немного до дома осталось уже всего ничего.
- Я ведь обещал проводить тебя до дома, так что оставить смогу лишь на пороге, - возразил Азель, хоть Кэт и не могла вспомнить, когда же он обещал подобное, - тем более уже давно я хотел поговорить с твоими родителями. Ты ведь не откажешь мне в чашке чая. Ведь они еще не легли спать?
- Не думаю, - вздохнула Кэтрин, только теперь вспомнив о том, что кроме теплой кровати дома ее наверняка ждет обстоятельный разговор с мамой... а может что похуже. Скажем - с папой. - Только обещайте, что все объясните родителям. Объясните правильно.
- О чем ты говоришь? Ты ведь молодец. Тебя не за что ругать - отмахнулся учитель.
- Ну, наверное...
***
Как Кэт и предполагала, окна кухни озаряли своим желтоватым светом розовый куст, что рос под ними. Конечно, папа нередко засиживался допоздна, и все же Кэт почему-то была уверена, что ждет ее именно мама. Конечно, ее не ждала взбучка, трепка или нечто в этом роде. Пожалуй, и кричать-то на нее не будут. Только не в этом доме.
Доме, где и одного материнского взгляда хватит, чтобы не оставить от провинившегося и мокрого места.
Взгляда человека, который наверняка уже знает если и не все, то добрую половину того, что ты делал, и все равно приходится объяснять и рассказывать.
Когда она была меньше, Кэт даже всерьез думала о побеге, но со временем смирилась с тем, что ее секреты лишь постольку и вправду лишь ее, поскольку мама дает себе труд изображать неведение.
И все же...
- Ну... вы идите на кухню, направо, если хотите с мамой поговорить. Она вас накормит чем-нибудь, а я... хочу спать, если вы не против, - прошептала Кет, топчась в коридоре.
Благо входная дверь оказалась не заперта. И, прежде чем господин Азель хоть что-то ответил, толкнула его в нужном направлении в надежде проскользнуть наверх под прикрытием его спины; но не успела она поднять ногу и на первую ступень лестницы, как раздался голос мамы.
- Так это господин Майльк, о котором столько говорила Кэт? Добро пожаловать в столь поздний час, - неужели не заметила?
Тихий шаг на первую ступень.
- Кэт, прежде чем пойдешь спать, хорошо умойся и помажь все синяки.
- Хорошо... - дежурно отозвалась Кэт в надежде, что ей все же удастся избежать общения с родителями. По крайней мере, сегодня.
- И горло прополощи, - продолжила мама.
- Как скажешь.
- И в следующий раз, когда решишь помогать друзьям, одевайся соответствующе.
- Прости, - совсем потухшим голосом пробормотала Кэтрин.
* * *
1180 год н.э. Осень, 3 декада, 523 д.с.н.г. Нелда.
И все же Кэтрин Ренс, новоявленная спасительница юных дев, а также их родителей от вгоняющих в дрожь созданий изнанки мира, простудилась. И это не удивительно после стольких часов, проведенных с промокшими ногами, вдобавок на продуваемым всеми ветрами сеннике. Быть может, оно и ничего для крепких деревенских, но Кэтрин была ведь почти городским ребенком, даром что жила в домике посреди леса.
И, что примечательно, все магическое искусство сотен поколений знахарей не смогло побороть эту напасть человеческую. Ведь, когда вы не лечитесь от простуды, вы болеете полдекады, а если лечитесь - всего лишь пять дней, но она была даже рада подобной передышке от каждодневных походов в школу, особенно когда за окном морось сменялась дождем, а дождь - лижущим сердце Форемом[5], быть может и приносящим счастье, но при том превращающим вас в ледышку.
Зато Кэт смогла насладиться уже несколько позабытым удовольствием сна под мерный голос мамы, читавшей ей книгу. Вот только Анналиксе Ляо Лин так нравился, что она, читая, то и дело не замечала, что ее дочь заснула, дочитывая истории до конца, так что Кэтрин приходилось дочитывать самостоятельно.