Это был он сам, такой же Том Марволо Реддл, только полупрозрачный, его голова безвольно повисла, глаза мирно закрыты, Том, сам не зная зачем это делает протянул руку к собственному призраку, но не успел прикоснуться, как Прозрачный Том открыл глаза и медленно склонив голову набок насмешливо уставился на своего хозяина, стоящего перед ним на коленях, истекающего кровью, дрожащего, бледного, обессиленного. Лицо призрака исказила жестокая, почти звериная улыбка и он что-то прошипел. Страницы дневника снова начали безостановочно перелистываться, впитывая в себя часть души, поглощая ее, сохраняя на бумаге. Призрак становился все бледнее и бледнее пока окончательно не исчез.
Том обессилев, упал на спину, дрожащей рукой стер с губ кровь.
Он это сделал, он смог!
Радость охватила его и Реддл рассмеялся. Громко, счастливо, но отчего-то в его смехе совсем не было жизни.
Счастье от победы над смертью неестественно быстро пропало и Том тихо зарычал, от внезапно нахлынувшей на него волны гнева, юноша, пошатываясь, поднялся на ноги, чувствуя как ярость разливается по венам, заполняет все его сознание, жаждет крови, мечтает причинить боль….Но не успел Том ничего сделать, как волна чувств угасла, потухла окончательно, все чувства и желания потухли в один момент оставляя пустоту, полную апатию, из которой расползлась, подобно лозам дьявольских силков, удушающая печаль и тоска. Том никогда раньше не испытывал это чувство так ярко, он оперся о холодную каменную стену, чувствия, что от переполняющих его чувств, в глазах появилась предательская резь. Нет, он никогда раньше не плакал и теперь не собирается, чтобы с ним не происходило.
Эмоции сменялись все быстрее, Том уже не мог понять себя, затерялся в собственных ощущениях, он чувствовал, как его разорванную душу лихорадит, это, должно быть и есть та “боль”, о которой было написано в книге. Да как такое можно назвать болью?! Это безумие, Том сидел на полу, прижавшись спиной к холодной голой стене, обхватив руками голову и прижав колени к груди, то яростно рыча, то судорожно вздыхая, пытаясь дышать, даже когда от тоски в горле появлялся удушающий комок. Эмоции сменялись постоянно, то медленнее, то быстрее, Реддл не мог уже в них разобраться не мог понять, что он сейчас чувствует на самом деле, а что является последствием заклятия, уже не мог даже разобраться в собственных мыслях. Ослабленное тело дрожало, голова кружилась, зрение стало не четким, рукав мантии над глубоким порезом пропитался кровью.
Время шло, тянулось невыносимо медленно, но все же двигалось вперед. В книге было написано “несколько часов”… а потом душа должна успокоится, но сейчас казалось, что это не прикатится никогда.
Но так лишь казалось, минуты медленно ползли, сливаясь в часы, успокаивая бурю в душе, оставляя лишь физическое изнеможение. Том тихо рассмеялся. Выдержал. Выжил. Вынес-таки все. Теперь уже все окончательно позади. Реддл прислушался к своим ощущениям, эмоции все еще были не стабильны, но их изменение стало предсказуемым, а сила чувств настолько ослабла, что была почти не заметна, такие перепады будет легко скрыть от окружающих, нельзя же до завтрашнего дня оставаться в выручай комнате.
С трудом поднявшись, Том поднял волшебную палочку, лежащую на полу и дневник. Прикасается теперь к нему было как-то странно, настолько он изменился, не внешне, но внутренне. Реддлу казалось, что он ощущает жизнь в этом предмете, может ощутить пульсирующие сердцебиение в глубине, чувствует себя на страницах дневника.
Реддл перекинул через плече свою сумки, при помощи манящих чар призвал древний фолиант, раскрывший ему секрет создания крестража. Еще один взмах волшебной палочкой и рана на руке затянулась.
Идти было трудно, но мысли, что он сейчас сможет наконец-то рухнуть в свою мягкую уютную постель и отдохнуть после того, что ему пришлось перенести, придавала слизеринцу сил. Коридоры были пустыми, а по высоким окнам шелестел холодный ливень, пронзающих тихую ночь, которая окутывая Хогвартс. Бледный лунный свет, льющийся из высоких окон вскоре сменился теплым светом от факелов, освещающих подземелья.
- Ой, Том, - тихонько пискнула Миртл на половину показавшись из стены, от ее голоса сердце болезненно сжалось от стыда и сожаления, но Том уже не верил своим ощущениям и просто проигнорировал их, - Тооом, что с тобой, ты бледный как смерть и..АА-аа, у тебя же лицо в крови! - испуганно пискнула Миртл. Том выругался и снова взмахнул волшебной палочкой, чтобы очистить лицо и привесить свой внешний вид в подобие порядка, хотя бы разгладилась помятая одежда и очистился прописавшейся кровью рукав мантии.
- Что с тобой случилось? - взволновалась девочка-призрак.
- Все в порядке, Миртл, со мной все хорошо, - Том даже не узнал своего голоса, таким хриплым и уставшим он звучал, - Рожденные править, - произнес Том новый пароль от гостиной.
- Нет, это не в порядке…- тихо пробормотала Миртл и снова исчезла в каменной стене.
Время было уже позднее, почти все светильники в гостиной погасли и даже огонь в камине едва горел, от чего слизеринская гостиная казалась совсем мрачной и не приветливой. Как только Том вошел, он сразу увидел несколько знакомых семикурсников, которые что-то лихорадочно зубрили, они лишь бросили на его быстрый взволнованный взгляд и кивнув в знак приветствия снова уткнулись в свои книги. При виде их Реддл испытал болезненное жжение в груди и почувствовал, как волна эмоций разгорается с новой силой.
- Том! - радостно позвал старосту Лестрейндж, Реддл обернулся на его голос и увидел всю свою “компанию” в сборе. Они расположились в полутемном углу возле заставленного книгами стеллажа за длинным столом, за которым они обычно все вместе делали домашнее задание. Увидев своего друга, сонные слизеринцы оживились. Том в ужасе смотрел на них, чувствуя как душа разрывается от боли, как его тело начинает лихорадить от одного взгляда на их приветливые лица, как кожа начинает гореть от их заботливых взглядов. Дыхание снова сбилось и Том даже не заметил как медленно сделал несколько шагов назад.
Все они, почему его душа так реагирует на них? Он не мог этого понять, ведь ритуал уже свершился, все должно было остаться позади, но при виде своих друзей он словно снова разрывал свою душу на части.
- Том…ты чего, с тобой все нормально? - взволнованно спросил Кингус, вылезая из-за стола и пристально всматриваясь в побледневшее лицо друга.
- Не подходите, - одними губами прошептал Реддл, не в силах заставить себя говорить громче, горло снова начало гореть и каждое слово причинял резкую боль. Он непонимающе переводил взгляд с одного из друзей на другого, пытаясь понять, почему его душа не может вынести их присутствия.
На лестнице, ведущей в спальню девочек послышались торопливые шаги, и, спустя мгновение, в арочном проходе появилась Генриетта.
- Том, ты наконец-то вернулся! - услышав ее голос и ощутив на себе ее ласковый взгляд, Том чуть не закричал от боли, раздирающей его душу, он не мог этого вынести, не мог находится рядом с ними. Он снова почувствовал себя загнанным зверем, который попался в смертельную ловушку, чувствовал как боль и буря беспорядочных эмоций сливается с животным страхом и паникой. Не обращая внимания на их взволнованные голоса, Том выбежал из гостиной, крепко сжимая в руке дневник и даже не заметив, как его сумка соскользнула с плеча и с тихим шорохом упала на пол.