— Тебя как зовут? — спросил я.
— Катя, — напряглась она, но это скорее по привычке, видимо, били их постоянно, вот и шугались от каждого обращения.
— Кать, есть тут другие камеры? Мы точно всех освободили?
— Нет, это всё.
— Отлично, тогда слушай сюда — наверху сейчас опасно, мы поднимемся, а ты проследи, чтобы тут было всё хорошо, идёт? Снаружи скоро придёт помощь, нам надо лишь продержаться.
— Я с вами, — ответил мужской голос снизу, инвалид подполз на руках ко мне и решительно смотрел снизу вверх, второй тоже был угрюм и выразил желание помочь. — Я друид: псовые и кошачьи, а этот по молниям хорош, — кивнул он на молчуна.
«Хм, значит, они нацелены были не только тени брать. Видимо, ещё не наладили контакт с другими местами силами».
А так идея с тем же друидом интересная. Это получается, химера сможет подчинять себе помощников среди обычных животных — просто огромнейшее поле для возможностей.
— Хорошо, будете прикрывать нам тыл, — я протянул руку мужчине и взвалил обрубок его тела себе на плечи, тот тут же ухватился за шею.
— Покажем этим уродам, — прорычала над ухом злая угроза.
Второго понёс Ломоносов, и мы двинулись обратно подниматься по ступенькам. В принципе нам сейчас любая помощь подойдёт. Единственное, что я не понимал — чем может быть полезен друид, но всё равно тащил его до самого верха. У порога мы положили их на пол.
В коридоре уже слышен был топот, порыкивание, шумные голоса и в целом понятно — ещё чуть-чуть и к нам войдут. Я сделал шаг назад и выставил вперёд руку, приготовившись обороняться. Нож в левой готов был пуститься в дело.
Похоже, там много химер. За кольцо снаружи взялись.
— Они здесь, за мной! — раздался голос, и это были последние слова мага, перед тем как он открыл дверь.
«Сюрприз», — сказал я про себя и выпустил уже знакомую огненную сеть во врага. Нож полоснул по руке, а коридор тут же подсветился всполохами огня.
Глава 4
Владимирский анатомический театр
Я оттолкнул от себя горящего противника, предварительно обработав ножом его бок. В коридоре поднялась паника, а из-за пара, что растëкся от водного щита некроманта видимость резко упала.
Ломоносов вышел с мечом и, пока нас не залили магией, расчистил вход от взбесившихся химер. Те были слабыми, но в большом количестве. Некоторых, типа гигантской гусеницы с выпученным человеческим глазом на голове, можно было без зазрения совести раздавить.
Я так и хотел поступить, но эта дрянь провалилась в тень и выползла двумя метрами дальше. Видимо, разработка для слежки, только вот зачем она здесь? Её убил заряд молнии, выпущенный магом-инвалидом, подползшим к краю дверного проёма. Складывалось впечатление, что Лазаревич открыл все свои закрома и выпустил тварей на волю для отвлечения внимания.
Основной костяк нападавших составляли смеси хищных животных. Тигры с рогами и шипастым хвостом, или дикая собака с пятью змеиными головами на спине, будто вылезавшими из позвоночника — каждая так и норовила укусить ядовитыми зубами. Это что касалось новоприбывших, перепрыгивавших своих поверженных собратьев.
Наконец, мы смогли освободить площадку, и в последний момент я еле успел увернуться от кислоты, тут же разъевшей кирпич позади. Теневое скольжение сработало как надо. Пинком я оттолкнул шестиногую шавку в панцире и поджарил её обычной струёй огня. Круги держал наготове.
После пореза я чувствовал себя в состоянии драться дальше, но со вторым заходом не спешил — если промахнусь, то сильно ослабну.
Из тумана вышел длинноногий Лазаревич.
— Отдайте пленников, Артьём. Ми договоримся, тебге сохранят-т жиснь, а ми вернёмся домой. Зачем фсё усложнять? — рядом с ним людей больше не осталось, видимо, те защищали вход в лабораторию, потому что оттуда доносились громкие звуки магической перестрелки.
— А я вот думаю сделать из тебя и твоих ребят человеческую многоножку, только ты, чур, в середине будешь. Попробуешь на вкус новую жизнь…
— Глюпый малчишка! Я хотел тебя пощадит, но ти сам виноватая… Виновистый…
— Виноват, — поправил я его, но Карл вконец съехал с катушек и зашипел что-то на своëм утробном ломанном языке
Он гневно распростëр руки и из каждой, словно извивающиеся хлысты, вырвались тëмно-зелëные нити и присосались к двум умершим химерам.
Обуглившиеся трупы наполнились энергией и даже появились новые ткани, заменившие собой мышцы. Среди них знакомый уже мне Иван Петрович — изуверы каким-то образом сумели разморозить башку купца, и теперь она красовалась с вываленным, раздувшимся синим языком на туловище двухметрового медведя. Тот в нетерпении ломал пол, разбрасывая в стороны камни.