Но Джим яснее всего понял только одно: он увидит Нору сегодня же! Совсем скоро они будут вместе идти по улицам и разговаривать, разговаривать… Он услышит ее чудесный, чистый голос с пикантным акцентом, будет смотреть в ее глаза, может даже держать под руку…
— Конечно, мистер Дарк. Какие проблемы. Я и сам давненько уже не выбирался на прогулку. Мне подъехать к вам?
— Ну да. Через час будет нормально?
— В самый раз.
— Так, значит, договорились?
— Договорились, — коротко ответил Джим и положил трубку.
Джим подъехал ровно через час. На этот раз он был чисто выбрит, бодр и свеж как никогда. Одеться решил элегантно и в то же время просто: джинсы и дорогой вельветовый пиджак. Его обрадовало, что и на Норе оказались вельветовые брюки. Конечно же мелочь, но все-таки приятно.
В этот раз Нора показалась ему намного приветливее. И хотя холодок в глазах не исчез, она охотно отвечала на вопросы и даже сама задавала их.
Джим решил, что в первую очередь им необходимо поехать на Трафальгарскую площадь. Нора не возражала.
— В сущности, я совсем ничего еще не видела, в центре была только проездом. А из окна машины много ли увидишь?
— Ну конечно. Обещаю, я устрою вам настоящую экскурсию, — с улыбкой ответил Джим. — Правда, не знаю, надолго ли вас хватит.
— А вот об этом не беспокойтесь. И потом, мы в любой момент можем перекочевать в очаровательный английский ресторанчик, не правда ли? — сказала она, чеканя слова и, как показалось Джиму, утрируя акцент.
Они ехали на его машине, и Нора сидела на переднем сиденье. Было жарко, ветер врывался в приоткрытое окно и развевал светлые волосы Норы. Она то и дело поправляла их, но тщетно.
— Вы похожи на скандинавскую богиню, — серьезно сказал Джим, когда Нора в очередной раз попыталась убрать волосы со лба.
— Вот как? — Девушка насмешливо приподняла брови. — А вы хоть знаете, как они выглядят, скандинавские богини?
Джим смутился. Снова она подловила его. В голове бродили тысячи шаблонных сравнений, он озвучивал их не думая; просто потому, что в определенных ситуациях принято говорить определенные вещи. А Нора, оказывается, все замечала и ко всему прислушивалась.
— Ну вот, вы опять попрекаете меня моим невежеством, — ответил Джим, глядя на дорогу. — Допустим, я этого не знаю. Но в моем представлении эти самые богини должны выглядеть точно так, как вы. Ответ принимается?
— Принимается! — со смехом отозвалась Нора.
Отлично! Вот он уже и развеселил ее. Не такая уж она недотрога. Просто в тот вечер у нее, очевидно, было плохое настроение. А может, это он держался слишком скованно и принужденно. Женщины ведь всегда чувствуют такие вещи и, нет чтобы помочь, всегда подливают масла в огонь.
— Расскажите мне о себе, Нора, — попросил Джим, когда они вышли из машины и пешком пошли по направлению к площади.
— Что вас интересует? — холодно спросила она.
Джим никак не мог привыкнуть к постоянной смене ее тона. Казалось, Нора привыкла играть роль неприступной дамы из высшего общества, но эта роль не совсем шла ей. В те редкие минуты, когда она забывалась и начинала вести себя как обычная двадцатилетняя девушка, разговаривать с ней становилось намного проще.
— Абсолютно все. Чем вы занимаетесь, что любите, какие у вас увлечения, — сказал Джим, памятуя наставления Келли.
Нора ненадолго задумалась. Что же рассказывать? Но как ни старалась, ничего особенно интересного из своей жизни припомнить не могла. Уроки танцев, званые обеды, университет — фи, какая скука! Разве что редкие встречи с Мартином, но вряд ли мистеру Сандерсу будет интересно об этом слушать.
И Нора решила не вдаваться в унылые подробности и изложить хрестоматийную версию своей жизни.
— Я учусь в университете Мальмо, на факультете искусств… — начала она.
— Искусств? Как интересно, — отозвался Джим. — И какие же искусства вы изучаете?
— Музыка, живопись, театр — всего понемногу, — ответила Нора. — Я больше всего люблю театр.
Это было не правдой. Как все холодные люди, Нора не могла всерьез увлечься искусством перевоплощения, она не верила театру, актеры не убеждали ее в искренности своих чувств, декорации казались жалкими картонками. Не любила она и музыку — даже самые красивые звуки ничего не пробуждали в ее душе. На факультет искусств она пошла лишь потому, что это было так красиво, так необычно и неизменно вызывало приятную реакцию: ах, как интересно!
— Вот как? А я, признаться, нечасто бываю в театре. Музыку люблю. А театр мне кажется немного скучным, — честно признался Джим.