Зазвонил мобильный, Артур машинально нажал кнопку.
- Да?
- Простите, что напоминаю, шеф, - мягко сказал Эдуард. - Все ждут в главном зале.
- Да-да. Я сейчас.
Артур сбросил вызов, но не тронулся с места.
За стенами замка блестит в солнечных лучах море, и, может быть, у самого горизонта идёт теплоход...
Мир нежится под ясным осенним небом.
Лабиринт. Единственной мир, в котором уживаются высокие технологии и волшебство.
Его нельзя разрушать.
Нельзя открывать внешние коллатерали.
Нельзя менять внутренний порядок, потому что люди привыкли к нему.
Никто не спрашивает, как поддерживается баланс между магией и техникой.
Какую цену платит эссенциалист, нарушающий постулаты.
Люди хотят жить, улыбаться, любить, растить детей... И гордиться своей землёй.
Артур сжал правую руку в кулак. Она до сих пор побаливает в сырую погоду. Гибкость пальцев восстанавливается медленно, он не может быстро печатать, неудобно пользоваться пером. Даже к пинг-понгу он вернулся совсем недавно.
Можно отменить костры. Можно разрешить инженерам работать над порталами.
Можно всё, что угодно, и Трибунал не осудит.
Потому что Трибунал - он сам. Артур Пелганен, Первый судья.
Первый маг. И эссенциалист.
Снова звонит мобильный. Ну подождите же вы...
- Да!
- Шеф, где вы сейчас?
- ...Там!
- Понял.
Эдуард отключился. Через минуту он уже стоял перед Первым.
Три года назад он сказал молодому магу: «Чем сильнее человек, тем больше испытаний выпадает на его долю. Но ты можешь облегчить испытания для других».
Артур остался в Трибунале...
- Артур, пойдём!
Щемелинский протянул эссенциалисту руку и буквально стащил его с помоста. Артур пришёл в себя, слегка смутившись.
- Эд, я бы не хотел...
- Никто не узнает. Пошли, есть немного времени...
Они покинули двор и вошли в одну из дверей в стене. Главный провёл Артура коротким широким коридором, и очень скоро они оказались в просторном, современно оборудованном помещении, залитом солнечным светом.
В спортзале.
Трибунальщики регулярно пользовались спортивным залом, поддерживая форму, дух, да и просто расслабляясь.
Крыши не было, защитой от дождя и снега служил раздвижной купол. Сейчас его раскрыли.
Посреди спортзала был натянут батут.
- Снимай свою мантию. Залезай и прыгай. Если хочешь, я выйду.
- Останься, пожалуйста...
- Хорошо, Ваша честь...
Артур сбросил мантию на руки Щемелинскому и влез на сетку.
Надо только слегка присесть и оттолкнуться...
- Жизнь - это прыжки на батуте...
Нелегко разговаривать - прыгая, но слова выплёскиваются сами...
- ...Летишь вверх - восторг... Адреналин... Легкость... Моральный подъем....
Падаешь - страх... Паника... Обреченность...
Вдруг под ногами... не окажется... пружинящей ткани? Лишь острые камни... Лишь кости незадачливых прыгунов...
Артур закрыл глаза.
Вдох. Выдох. Ветер. Прыжок.
- Каждый - сам... себе... батут. Кто-то улетает под небеса... Рискует... Пьет до дна... полную чашу... А я сейчас... и на пару метров... боюсь... прыгнуть... Вдруг что-то... не так пойдет?
Эдуард смотрел на молодого судью, не отрываясь. Он пережил уже двух начальников.
Предшественник Циферблата - эссенциалист - славился своей мягкостью и человечностью.
Макс, профессиональный юрист, получил от него в наследство полуразвалившийся Лабиринт...
Артуру Циферблат оставил восстановленный мир. Процветающий, но усиленно отрицающий это.
Первому судье предстояло удержать Лабиринт от саморазрушения.
Балансировать.
«А всё-таки жизнь в прыжке - прекрасна, - думал Эдуард, глядя на «летающего» вверх-вниз мага. - Это лучшее, это самое настоящее, единственное, что имеет смысл...
Иногда кажется - солнце так близко, что даже успеваешь ощутить жар. Быстрее бьётся сердце, и весь запас внутренней энергии выплёскивается... чтобы помочь дотянуться, овладеть ярким, сияющим шаром...
А потом ты падаешь.
Но это твоё право. И твоя жизнь»...
Первый судья спустился с батута, готовый огласить два приказа. По Лиге и Трибуналу.
- Ваша честь, - произнёс Главный, накидывая на плечи Артура мантию. - У вас есть пятнадцать минут. Вы можете не выходить в зал, а направить распоряжения по сети. Мы ждём у экрана, так же, как Глеб и Высокие магистры в своих учреждениях.
- Да, Эдуард, я больше не заставлю вас ждать. И спасибо.
Они пожали друг другу руки, после чего разошлись.
Артур шёл в кабинет. Шаги гулко отдавались в узком коридоре.
«Только я тебя умоляю - не развали мир. Я так долго его берёг».
- Я знаю, Макс.
«Как же ты будешь сжигать себе подобных»?