Девушка в белом, толстая мороженщица... Прудик, канава. Забор с витой решеткой. Школьный двор.
Мальчишки, играющие в футбол.
Вихрастый задира зевает на воротах. Долговязый хавбек чешет затылок. Бомбардир-коротышка, сосредоточенно поджимает губы и несется вперед. Стоппер, который отдыхал и ковырял ногу, бросает свое увлекательное занятие и летит на помощь бомбардиру. Это наши.
Команда соперников не столь симпатична: прилизанные домашние мальчики без отличительных черт.
Надо еще поснимать наших.
Андрей присел, чтобы быть вровень с ребятами. Из этого положения фигуры футболистов получаются лучше: во весь рост, чёткие и неискаженные. Тем более что ребята еще маленькие, лет двенадцати.
Вихрастый поймал мяч, летящий ему в руки, вбросил его и посмотрел на часы.
- Мне пора, - грустно сказал он.
- Нормально! А стоять за тебя кто будет?
Вихрастый пожал плечами, отошел от ворот, скинул перчатки, поднял сумку и ветровку:
- Да вон хоть дядя постоит!
Махнул друзьям рукой и ушел.
Игра на миг приостановилась. Начинали четыре на четыре, теперь у одной команды вратаря нет. Обидно.
Андрей кивнул им и оказался в воротах.
Стас смотрит футбол лишь по телеку, и только во время крупных чемпионатов. Сева такой игры вообще не знает. Сева играет в хоккей на песке и травяной баскетбол.
Ну так что же?
Андрей не стал долго раздумывать. Пацан, продолжающий бузить в душе почти каждого взрослого мужчины, готов поддержать любую игру с мячиком. Пусть он и не знает правил.
Не пустить в ворота - это как в хоккее. От своих мяч руками не брать- тоже понятно. Ну и ладно, так даже веселее.
Незаметно для себя Андрей увлекся. Команда окончательно стала «его», счет (а ведь наши проигрывали, проигрывали) почти сровнялся, и коротышка-бомбардир вновь летел в атаку.
А Андрей рвался на части от желания поиграть и от еще более жгучего желания поснимать дальше.
Но игровой азарт быстро все пересилил:
Через десять минут Андрей, именно Андрей, а не Стас или Сева, играл в футбол.
Матч закончился со счётом восемь-шесть в пользу команды «наших». Мальчишки с весёлым галдежом пожимали голкиперу руку.
Андрей испытывал радость и даже гордость. Он ещё что-то может!
А значит - пора двигаться дальше.
Глава седьмая. СОВЕЩАНИЕ
Я проснулся от ощущения чьего-то присутствия. Первый раз такое, обычно сплю крепко.
- Станислав...
Главный дознаватель! Скажите, какая честь!
Я сел, зазвенев цепями, как Кентервильское приведение.
- Простите. Я разбудил вас.
Конечно! Чего припёрся вообще!
- Я лишь хотел сказать, что... Знаю, что вы не виноваты.
- Откуда? - мрачно усмехнулся я.
- Я разговаривал со Светланой...
- Как она там? - перебил я.
- С ней всё в порядке, не беспокойтесь. Её в замке нет.
- А где она?
Трибунальщик замялся.
- У меня дома.
Оп-па! Вот даже как? И как же это понимать?
Не могу объяснить, что я почувствовал. Пауза затянулась, и дознаватель поспешно добавил:
- Не поймите превратно, Станислав. Просто ей лучше быть подальше отсюда. Она вне подозрений, и в этом шеф со мной согласен.
- Я рад.
Я действительно был рад за Светку. Камера - не подходящее для неё место. Но сердце предательски дрогнуло...
- Так что же она... сказала?
- Я понял, для чего вам нужна была вымышленная анкета.
- И для чего? - пожал я плечами.
- Простите, что говорю это, поскольку вы не просили. Вынуждают чрезвычайные обстоятельства.
Он присел на край топчана и произнёс:
- У вас комплекс неполноценности. Вы склонны преувеличивать собственные недостатки. Поэтому и образ создали... почти идеальный.
- А вы в моей душе читаете, или как? - разозлился я.
Какое твоё дело, а? Облечённый властью пингвин.
- Нет. В сущности.
- В сущности - что?
Он не сразу понял вопрос. Потом до него дошло.
- Нет понятия «душа». Это придумали поэты и священнослужители. Есть сущность. И в ней всё видно.
- Если вы можете увидеть человеческую сущность и понять, что я не совершал преступлений, почему же вы меня здесь держите?
Дознаватель тяжело вздохнул.
- Не могу переубедить шефа. Он не эссенциалист.
- То есть, он не видит паутину? А вам, своему сотруднику, он что, не доверяет? Ведь паутина - это объективный показатель, как я понял?
- Да, но... только для тех, кто её чувствует.
Полный атас.
- И что мне делать?
- Я за этим и пришёл. Я очень хочу вам помочь, Станислав. Но и вы должны помочь мне.
- Послушайте...
- ...Артур.
- Очень приятно! - не удержавшись, хмыкнул я. Король Артур снизошёл до простых смертных. Жалко, стол в камере не круглый, а то отметили бы.