- Ещё не всё, - сказал Андрей в ответ на мой вопросительный взгляд.
Когда во дворе остались только близкие, соратники и мы с Андреем и Светой, процессия, во главе с Артуром и трибунальщиком, несущим сосуд с прахом - потом я узнал, что его зовут Михал - двинулась к западной стене, к лестнице.
По двое - Андрей шёл последним - мы поднимались на широкую открытую галерею над морем, пока не заняли её полностью.
Как только мы выстроились - дунул ветер. Внезапно.
Я уже догадался, что сейчас будет.
Жена Циферблата, его дочь и Артур - видимо, как приемник - брали пепел горстями и развеивали по ветру. А остальные...
Они запели. Вполголоса, очень стройно, как будто с утра до вечера занимались только этим, а вовсе не своими трибунальскими делами. А может быть, у них в крови такое умение.
У меня даже слёзы на глазах выступили.
Не знаю, на каком языке пели трибунальщики. Не английский и не немецкий точно. По-моему, на латынь похож, и вообще это походило на хорал крестоносцев из кантаты «Александр Невский». Мы в школе проходили, и мне почему-то запомнилось.
Но и не латынь. Очень красивый язык.
Андрей не пел. Сказал с грустью, что забыл все слова...
А потом...
Надо было бросить в воду подставку от свечи. Когда она падала в море, на этом месте взрывался высокий фонтан. Тридцать фонтанов взлетели к галерее.
А в это время люди на берегу и на острове тоже бросали в воду подставки. И море отвечало волнами, как может плакать только море...
И только у Михала такой штуки не было. Он бросил в волны пустой сосуд. И тогда я понял, что никакое это не стекло.
Огромный водяной столб, словно подводный вулкан, поднялся выше галереи, ещё выше, закипел, засветился, и десятки искр рванулись в темнеющее небо. И там пропали на миг.
А потом - рассыпались множеством огненных нитей, прямо над нашими головами сплетаясь огромной сияющей паутиной. Она продержалась несколько мгновений и пролилась серебряным дождём обратно в море.
Вот это я понимаю!
- Да, тут вам не на кладбище. - Я не заметил, как сказал это вслух. Артур услышал.
- У нас нет кладбищ, у нас есть аллеи памяти. Завтра власти посадят в городе дуб. А на один из уже растущих повесят табличку с именем Макс Циферблат. И датой ухода.
- А дата рождения?
- А зачем? Не важно, сколько человек прожил. Важно - как.
Может быть. Я пока над этим не задумывался...
- Артур, - не удержавшись, спросил я, - а если бы Дэн... Если бы его здесь... Его бы тоже так?
Артур, несмотря на моё косноязычие, понял.
- Да. И его бы провожали так же. В замке, а может быть - в Институте, как решили бы. Каждого - там, где трудился.
- А эссенциалиста?
Что-то не могу я представить развеивание пепла в эссенциалии. Не все же они над морем.
- Эссенциалиста? - улыбнулся Артур и, наклонившись, шепнул мне в ухо. - Эссенциалисты не умирают.
Пока я подбирал челюсть, он добавил так же тихо:
- Проболтаешься - убью!
Вот и пойми их, серебряных...
Глава двенадцатая. УХОЖУ
Прекрасен город Айсбург. И мир по имени Лабиринт. И море здесь великолепно. Особенно, когда смотришь на него не из-за решётки, а идёшь босиком по волнам.
За прошедший день мы все вымотались неимоверно, и Артур никого из нас не отпустил - уговорил остаться ночевать у него в доме. А живёт он совсем рядом, десять минут пешком до лодочной станции. Удобно на работу ездить...
Дом Артура - это особая история. В таких домах должны жить академики. Писатели. Философы. Ну и - маги, наверное.
Дом двухэтажный. Впрочем, второй этаж - небольшая мансарда. Но для двоих постоянно живущих в нём человек - места до чёрта.
Там резные лестницы, широкие кровати под тонкими мягкими покрывалами. Там даже камин. Там поют соловьи за окнами. Там вокруг дома - сад...
В общем, это какой-то ненормально уютный дом. Не бывает таких домов.
Мама Артура - совсем на него не похожа. Она бойкая, весёлая, и так нам обрадовалась! А больше всех, как мне показалось - Свете.
Нас чем-то кормили, но я уже плохо соображал и был просто счастлив, когда мне показали мою кровать. Упав на неё, уснул тут же, до утра.
Утром проснулся последним, все уже встали и завтракали.
Когда я, хоть и умытый, но всё равно полусонный, притащился на кухню, то застал там такую картину.
Стол у них большой, овальный. «Люблю гостей», сказал мама Артура. Между прочим, довольно молодая женщина. Интересно, жив ли его отец.
Так вот, рядком за этим столом сидели Петер, Андрей, мама Артура, Света и хозяин дома с моей дочерью на коленях. И он улыбался. Впрочем, как и ребёнок.
Когда я это увидел, весь сон прошёл моментально. Самое интересное, ничего особенного вроде бы не происходило. По крайней мере, никто ничего не замечал. Все весьма дружелюбно со мной поздоровались и позвали за стол. И я сел, конечно. Но думать мог только об одном: а ведь кто-то здесь лишний...