— Стоять! Что здесь происходит?!
— А–а–а!!! Луми! Я не хотела! Нет! Не–е–е-ет!
— Ты! Брось нож! Сейчас же! Сюда! На помощь! Врача! Убийство!
15.08.57
Отделение младенцев центра репродукции «Райский Сад».
— Посмотри, какое оно у меня красивое, мое золотце, да? Хорошая детка? Ты у меня хорошая детка?
— Ты же не собираешься всерьез предлагать другим рожать этих бесполых существ, Анжела?
— Почему нет, Мэймей? Мужчин на нашей планете нет и, скорее всего, не будет еще долго — двенадцатый штамм будет работать не меньше двадцати лет в атмосфере и океане, прежде чем очистить их полностью, и бог знает сколько еще уйдет времени на то, чтобы убедиться в полной безопасности всей планеты от «Мужеубийцы Эты». Эти малыши получают тестостерон, что усиливает их до мужских кондиций, и развиваются сходным образом. А что без органов репродукции, так оно даже и лучше — они будут полностью подконтрольны и лояльны своим матерям. Плюс никаких возможных осложнений типа неконтролируемых выбросов тестостерона и сопутствующих актов агрессии и насилия.
— И как ты называешь этих существ?
— Да пока никак. Конкретно этот — «постэмбриональный образец Z–Beta–двенадцать-AV», если по картотеке. И Эви — как личное имя.
— И как ты собираешься регистрировать их? Как своих дочерей? Дочерей Созвездия? Кто будет их воспитывать? Они смогут работать? Они вообще интеллектуально нормальны?
— Ну, Мэймей, созвездия тут точно не причастны. Для создания я использовала только свой генный материал и две пары конструктосом Тэнно, которые, опять же, собирала моя лаборатория. Поэтому да, они останутся моими детьми, и, естественно, я буду нести за них полную ответственность. А интеллект и способность работать придется проверять только по мере подрастания. Пока оно развивается как обычный младенец. Кроме того, если мы сделаем их много сейчас, то к моменту снятия карантина и открытия планеты они уже достигнут возраста, в котором смогут обеспечивать нашу охрану.
— А что с проектом «Близнецы»?
— Девочки подрастают нормально. Те, которые получили конструктосомы Тэнно, проявляют чуть более быстрое обучение языкам и в целом лучше реагируют на музыку, а рисунки соответствуют более старшей возрастной группе. А их близнецы демонстрируют обычное поведение сходного возраста, ну, может, чуть более агрессивны.
— Сколько им сейчас?
— Около двух лет.
03.05.60
Квартира Рошаны Ройл.
— Старшая Мать Кети, госпожа советница, добро пожаловать. Благодарю вас, что вы нашли возможность прийти ко мне.
— Рошана, какая у тебя огромная студия, оказывается. Это здесь ты пишешь свои произведения?
— Да, Старшая Мать. Только сейчас уже не могу писать…
— Просто Ребекка, девочка моя, просто Ребекка, как и раньше.
— Как раньше уже не будет, вы же знаете.
— Да, Рошана, мы, те, кто здесь с самого начала карантина, очень хорошо это знаем. Почти все мы тогда стали вдовами или сиротами, потеряв отцов, братьев и сыновей. Поэтому и я, и Джамиса, и Анжела — мы все прекрасно понимаем твои чувства. И готовы помочь тебе.
— Да, именно поэтому мы и здесь, Рошана. Ведь ты хочешь о чем–то просить?
— Я не знаю, как это правильно выразить словами. Но мне просто необходимо поделиться хоть с кем–то. Дело в том, что мы с Луми договаривались, что после моего возвращения из турне мы будем вынашивать наших младших дочерей вместе. А теперь я вернулась и узнаю… что… И мне никто не написал! Почему?
— Потому что я как Старшая Мать запретила писать тебе об этом. Твоя миссия в космосе была гораздо важнее этих внутренних проблем созвездия Кети. Ты, узнав об этом, почти наверняка прервала бы свое путешествие и прилетела сюда, пустив прахом столько начинаний всех созвездий, что допустить это было невозможно. А мы только–только начали возвращаться к нормальной экономической жизни и снова вливаться в обмен с другими колониями и Землей.
— Но Ребекка, вы же ее мать! И вы всегда знали, какие отношения нас с Луми связывают!
— Знала, конечно, и знаю прекрасно. И знаю, что даже после этого можно жить дальше. Сказать себе: «Да, теперь я вдова, и у меня есть дети, о которых должно заботиться». Только так, мы — первое поколение — и перенесли всю тяжесть восстановления колонии после гибели наших любимых. И именно поэтому я и запретила сообщать тебе о смерти Лумани пять лет назад, потому что есть то, о чем должно позаботиться, прежде чем можно будет выразить скорбь.
— Дети… мы так хотели растить их вместе. Анжела, а что сделали с ее яйцеклетками, которые мы сдавали? Мы ведь планировали использовать их.