Фильм Абрама Роома «Эскадрилья № 5» начинается с того, что советская разведка перехватывает приказ командования Третьего рейха о переходе советской границы. На бомбежку немецких аэродромов вылетают тысячи советских самолетов, в числе которых — эскадрилья № 5. «Наши» со страшной силой громят «ихних», но «фашисты» подбивают два наших самолета. Летчики эскадрильи № 5 — майор Гришин и капитан Нестеров — на парашютах спускаются на территорию врага. А! Вот они, подземные ангары врагов!!! Захватив рацию, герои вызывают эскадрильи советских бомбардировщиков. «Мы» «им» покажем — строить подземные ангары! А вот и немецкий антифашист. Свой парень, пролетарий, рабочая косточка. С его помощью герои фильма захватывают «ихний» самолет и улетают к своим.
И в литературе делается то же самое! В конце 1930-х советская литература не просто нагнетает военную истерию (она делала это с 1918 г.). Она называет вполне конкретного будущего врага: «фашистскую» Германию. Социалистический рейх.
Ни одна книга перед войной не имела таких тиражей, как «Первый удар»[5]. После подписания Пакта в 1939 г. книгу изъяли из продажи… Но к тому времени ее только ленивый не прочитал. И вообще каждый красный командир обязан был прочитать эту книгу, потому что военное издательство выпустило ее в учебной серии «Библиотека командира».
В ней все «как надо»: враг, «фашисты», нападает. Но «наши», конечно же, мгновенно опрокидывают врага, на территории СССР бой идет только первые сутки. А потом небо темнеет от самолетов-мстителей… «Процент поражения был вполне удовлетворительным, несмотря на хорошую работу ПВО противника. Свыше пятидесяти процентов его новеньких двухпушечных истребителей были уничтожены на земле, прежде чем успели подняться в воздух».
«Летный состав вражеских частей, подвергшихся атаке, проявил упорство. Офицеры бросались к машинам, невзирая на разрывы бомб и пулеметный огонь штурмовиков. Они вытаскивали самолеты из горящих ангаров. Истребители совершали разбег по изрытому воронками полю навстречу непроглядной стене дымовой завесы и непрерывным блескам разрывов. Многие тут же опрокидывались в воронках, другие подлетали, вскинутые разрывом бомб, и падали грудой горящих обломков. Сквозь муть дымовой завесы там и сям были видны пылающие истребители, пораженные зажигательными пулями. И все-таки некоторым офицерам удалось взлететь. С мужеством слепого отчаяния и злобы, не соблюдая уже никакого плана, вне строя, они вступали в одиночный бой с советскими самолетами. Но эта храбрость послужила лишь во вред их собственной обороне. Их разрозненные усилия не могли быть серьезным препятствием работе советских самолетов и только заставили прекратить огонь их же собственную зенитную артиллерию и пулеметы».
До какой же все-таки степени материализуется то, чего мы ждем… Конечно, в книгах и фильмах «мы» стреляли, а «они» взрывались. В реальной истории было не совсем так… Но советское общество с 1938 г. ждало войну с Германией. Можно сказать, накликивало ее по всем правилам первобытной магии. Ну, и накликало. Как же тут не поверить в то, что мысль материальна, и в Божий Промысел в истории?
Что же до высказываний официальных лиц, то «…множество «косвенных улик» позволяет с большой долей уверенности предположить, что именно в мае 1941-го в Москве было принято решение начать крупномасштабную войну с Германией, причем не когда-то в неопределенном будущем, а в июле — августе 1941-го»[6].
Например, 5 мая 1941 года Сталин выступил с речью перед выпускниками военных академий на приеме в Кремле. В ней он, не называя противника, неожиданно объявил, что СССР будет вести не оборонительную, а наступательную войну, к которой страна готова.
Вопрос — в какой степени готова?
Технический потенциал Красной армии
На 22 июня 1941 г. Красная Армия была самой многочисленной армией мира. В приграничных округах и флотах СССР имелось 3 289 850 солдат и офицеров, 59 787 орудий и минометов, 12 782 танка, из них 1475 танков Т-34 и КВ, 10 743 самолета. В составе трех флотов имелось около 220 тыс. человек личного состава, 182 корабля основных классов (3 линкора, 7 крейсеров, 45 лидеров и эсминцев и 127 подводных лодок).
Непосредственную охрану государственной границы несли пограничные части (сухопутные и морские) восьми пограничных округов. Вместе с оперативными частями и подразделениями внутренних войск они насчитывали около 100 тыс. человек.