Он, конечно, замечает это, но ничего не говорит.
–Не староват ли ты, чтобы приходить сюда раньше назначенного времени? - Говорю я. –Подумай о своих костях, Мейв; прояви к ним немного милосердия.
Он смеется, и его серые глаза блестят в лунном свете, льющемся через окна коридора.
–Что выдало это – мои волосы цвета соли с перцем? - размышляет он.
–Скорее, твой угасающий интерес к желанию остаться в живых.
Он усмехается.
–Мне 41, Нетти, - говорит он мне. –Это еще не старость.
Я закатываю глаза.
–Тебе осталось 9 лет до кризиса среднего возраста.
Он снова смеется, и это какой-то хриплый звук. Теплый и успокаивающий.
Мейв намного выше меня, и у нее телосложение чертового рестлера или что-то в этом роде. Раньше я фантазировала о том, как на меня давит весь этот вес, но не больше.
–Ты чертовски опасна, Нетти, - говорит он.
Я быстро подмигиваю ему.
–Забавно. Кое-кто еще сказал мне то же самое сегодня.
Он качает головой.
–Не хочешь рассказать мне, где ты была?
–Нет?
–Да ладно, серьезно? - он толкает.
Я вздыхаю и показываю на свое тело.
–Я живая и целая. Разве этого недостаточно?
Его взгляд темнеет, когда он пробегает им по моему телу, затем возвращает его к моему лицу.
–Более чем, но...
–Нет, я не собираюсь снова слушать твою самодовольную речь, не сегодня вечером.
Он переминается с ноги на ногу и приподнимает бровь, глядя на меня.
–Самодовольную? - он усмехается. –Мне больно.
–Ты же знаешь, как я кручусь, - говорю я ему. –Я ни хрена не приукрашиваю для тебя. ‐ Я прикрываю рот, чтобы скрыть внезапный зевок.
–О, я знаю. ‐ Он улыбается, затем коротко касается моей щеки, прежде чем сказать: –Я дам тебе отдохнуть. ‐ Он вздыхает и снова изучает мои черты. –Спокойной ночи, Нетти.
Я сжимаю его руку и улыбаюсь в ответ.
–Спокойной ночи, Мэйв. ‐ Я смотрю, как он пересекает коридор и сбегает вниз по лестнице, и как только он скрывается из виду, я закрываю дверь своей спальни. Я собираюсь развернуться, когда мой телефон вибрирует у меня в руке.
Я смотрю на него, и моя грудь почти сжимается, когда я вижу его имя, мелькающее на экране.
Дорран: Я здесь.
Всего два простых слова от него, и я в полном беспорядке.
Однако, находясь в оцепенении, я быстро понимаю, что если Дорран у ворот, то 1) Охранники увидели его и запретили ему доступ, и 2) Мейв вот-вот выйдет из этих самых ворот, и если он увидит Доррана, то дерьмо обрушится на гребаный вентилятор. В очень нелестных выражениях.
А также то, что сейчас 11:55 ночи.
Черт.
Я выбегаю на балкон и выглядываю наружу. Я запыхалась, немного сбита с толку и очень напугана.
Мейв дает пять одному из охранников у ворот, и они обмениваются коротким смешком.
Я осматриваю дорогу снаружи, но не вижу его. Он сказал мне, что он здесь, но где он, черт возьми?
Мейв что-то говорит охранникам, затем, наконец, уходит, и я наблюдаю, как один из уродцев в пончо смотрит на свои часы, прежде чем сделать остальным жест «заткнитесь».
Дерьмо.
Я проверяю время на своем телефоне.
11:57 ночи
Я снова смотрю вверх и на этот раз вижу высокую тень среди деревьев сразу за поместьем.
Охранники слишком заняты работой с панелью безопасности, чтобы заметить это – заметить его, – но не меня. Я отслеживаю каждое его движение.
Я слишком ошеломлена, чтобы не делать этого.
Иисус, блядь, Христос. Какого хрена ты, по-твоему, делаешь, Дорран?
6.
Я слышу пять последовательных звуковых сигналов – сигнал о том, что ворота заперты на засов. Охранники поворачиваются к ним спиной и начинают болтать друг с другом, и тень снова перемещается.
У меня пересыхает во рту, когда я смотрю на Доррана, когда он выходит в свет ночника.
На нем черная футболка и темные джинсы, которые легко маскируют его и затрудняют возможность угнаться за ним.
Он снова двигается, и это с такой убийственной грацией, что я теряю дар речи.
На несколько мучительных секунд он исчезает из поля моего зрения, но когда я вижу его снова, он взбирается по бетонной стене с левой стороны ворот.
Боже мой.
Дождь прекратился, что послужит препятствием для всего, что он запланировал.
На данный момент я могу только наблюдать за тем, что он делает, и молиться, чтобы у него все получилось, потому что, если его поймают, у меня не будет возможности оправдаться, чем бы это ни было, перед Мейвом или моей мамой, даже если я буду стараться изо всех сил.
Дорран прыгает, затем легко приземляется на мокрую траву. Охранники не замечают его, даже когда он почти скользит вперед уверенной, рассчитанной поступью.
Ветер снова усиливается, треплет его кудри, но он продолжает двигаться вперед – совершенно невозмутимый.
Он укрывается за третьей фигуркой, как раз в тот момент, когда один из охранников быстро обводит взглядом сад, прежде чем отвести взгляд. Они не смогут увидеть его, как только он доберется до меня. Но вопрос в том, как он доберется до меня?
Если я открою двери поместья прямо сейчас, есть большая вероятность, что это привлечет внимание охраны, а я определенно этого не хочу. Может, я и не очень хорошо знаю Доррана, но я чертовски уверена, что не хочу смерти этого ублюдка из-за нескольких долларов.
Он снова двигается – на этот раз перед седьмой фигуркой. Это огромный скачок вперед, но ему удается оставаться незамеченным, так что я не жалуюсь.
Он смещается сначала влево, затем вправо и продолжает сокращать расстояние между нами, двигаясь под прикрытием разбросанных фигурок.
Дорран – воплощение ночи - беззвучный, непредсказуемый. Чертовски фатальный по своей природе.
Откуда-то раздается глухой удар, и мы с Дорраном оба смотрим в его направлении. Один из охранников уронил запасной пистолет, а остальные смеются над ним. Почему? Честно говоря, я не знаю.
Этим людям платят за обеспечение безопасности мамы и меня, и вот они здесь, хихикают, потому что один из них выронил гребаное оружие.
Я никогда в жизни не чувствовала себя более защищенной.
Я отвожу от них взгляд и снова смотрю на Доррана, и вижу, что он использует отвлечение охранников как возможность броситься вперед. Он пересекает сад и достигает земли поместья, затем, наконец, смотрит на меня. Он ухмыляется, и, Боже, это так чертовски безумно, что заставляет мой пульс учащаться.