Он уже почти подходил к автомобилю, когда телефон снова ожил.
— Здорова, — раздался жизнерадостный голос друга. — Какие планы на выходные?
— Выборг.
— Супер. Я подгребу.
— Тебя захватить?
— Не. Я на двоих. Четыре — слишком много для меня.
Герман усмехнулся.
— С женой?
— Не. Она с матерью. А ты с Веруськой?
— Вера с батей.
— Шикардос. Гуляем, значит, по-пацански.
Герман хмыкнул.
— Кот, — выдохнул, веселея, — скажи, зачем нам в этой жизни женщины?
— А слишком хорошо жить, знаешь ли, тоже плохо, — рассмеялся друг. — Давай, до связи.
Вот с кого надо было брать пример. Герман знал, что год назад в автокатастрофе Кот потерял дочь. Но друг смог выкарабкаться и никому не давал возможности себя жалеть.
Виталик ждал парня своей сестры, сидя на автобусной остановке. Рядом на скамейке сидела светловолосая девочка в штанах, смутно знакомая Герману. «Одноклассница», — вспомнил мужчина, кивнул ей. Витя обернулся к собеседнице, махнул ей рукой, распахнул дверь.
— Так до завтра, да? — спросил весело.
— До завтра, — взволнованно пропищала девочка и покраснела, словно помидор.
«Куда они все торопятся влюбляться?» — устало удивился Герман. Виталик сел, пристегнулся и захлопнул дверь. Автомобиль рванул с места.
— Музыка помешает?
— Не, дядя Герман, — Виталий надел чебурашку на уши. — У меня своя.
Герман кивнул и включил Рамштайн. Настроение было соответствующее. Почему-то очень хотелось позвонить Артёму и высказать ему всё, что старший брат думает по поводу оживления дохлой лошади. «Он что, не видит, что там ни хрена желания, а лишь комплексы вины?»
Глава 11
Верь мне
Старшие сёстры — безумно навязчивые особы. Осени пришлось изворачиваться, чтобы отказаться от сопровождения Алисы. Нет, ну в самом деле! Вот это было бы совсем смешно — прийти в сопровождении сестры, словно малолетка. Ещё за ручку держаться, ага.
День рождения проходил в загородном доме Витэля, но Осень, конечно, не стала сообщать об этом ни маме, ни сестре. Те бы точно не отпустили. Впрочем, о том, что едет на праздник к мальчику, Осень тоже не сказала. Официально девочка отправилась на всю ночь в гости к Камилле. Она сама не знала, зачем брякнула про ночёвку — оставаться у Витэля до утра девочка не планировала.
— Я только приеду, поздравлю и вернусь, — сообщила она Эйю.
— Ага. Презервативы захватить не забудь, — нахально подмигнул тот.
Отражение с утра стебался над девочкой, Витэлем и предполагаемым праздником, и эта его грубая шутка стала последней каплей в бочке терпения. И сейчас, прижимаясь лбом к стеклу рейсового автобуса, Осень ожесточённо думала, что напрасно вернула мерзкого зеркального парня. Правда, в этот раз девочка не стала швырять зеркальце, просто оставила его дома.
Вечер выдался необычайно тёмным — тучи затянули небо. Но сельские фонари как-то рассеивали мглу, и Осень по геолокации всё же нашла нужный дом. В его окнах горел жёлтый электрический свет. Сердце колотилось бешено, до звона в ушах. Дом показался девочка странно необжитым и неуютным. От покосившегося забора к покосившейся веранде вела топкая грязная тропинка.
Дверь открыл Витэль. Глаза парня блестели. Увидев одноклассницу, радостно заулыбался.
— Я мимо проезжала, решила зайти, — буркнула Осень заранее приготовленную фразу. — Держи.
И пихнула в его руки фирменную коробочку, завязанную ленточкой. Витэль мельком взглянул на подарок. Открывать, к досаде гостьи, не стал. Посторонился:
— Проходи.
— Не хочу.
— Да ладно тебе! Пошли. Я тебя ждал.
Он взял её за руку и втянул внутрь. Они прошли через тёмный коридор. «Как странно, что у Витэля такой убогий домишко», — удивилась Осень, но парень вдруг притянул девочку к себе, и его горячие мягкие губы нашли её губы. Осень замычала, попыталась отбросить его. Пнула.
— С ума сошёл⁈
— Ты сладкая, — прохрипел Витиэль. — Я же тебе нравлюсь?
— Пошёл ты!
— Ты мне тоже нравишься, Сень.
— Иди нахер. К своей Камилле.
— Мы с ней расстались.
— Ага. Бегу и верю. Второй раз я не…
— Хочешь, я скажу всем, что ты — моя девушка? Идём.
Он решительно потянул Осень за руку, и они вошли в просторную, зачуханную комнату. На продавленных диванах и креслах сидело человек пять парней. Один из них, с кудрявым чубом, играл на гитаре. И все они были не знакомы Осении. Столы ломились от еды и выпивки. Занавески на окнах были задёрнуты.