— Дима не из их компании!
— Уверена?
Она обернулась и вздрогнула, увидев немигающий взгляд. И сами узковатые, вытянутые глаза, бликующие алым светом, совсем рядом с её лицом.
— Ты нарочно меня пугаешь! — пискнула жалобно и попятилась. Упёрлась спиной в металлическую дверь.
Что-то жуткое вдруг словно разом выключилось в черешневых глазах. Яша хмыкнул:
— Звони давай, Алисе. Пошли, прошвырнёмся. И да, я сбросил тебе мой номер. Перекинь его сестре. Пусть не волнуется: верну в целости.
Всучил девочке в руки телефон, отпустил и отошёл к синему байку с оранжевой молнией на боку.
Глава 14
Людская беспечность
Я сидела на кухне и читала увлекательную книгу, чуть покачивая ногой. Вокруг было разложено ещё несколько, облегчающих понимание первой.
— Алиса!
— А?
— Ну наконец-то докричался, — ворчливо буркнул Артём, подходя. — На четвёртый раз. А где Осень?
— С Яшей.
— И ты нормально отпускаешь её с этим странным парнем?
— Разве вы знакомы?
— Видел его в окно. А потом Осень к нему подошла. И, между прочим, они очень мило обнимались. Лиса, тебе не кажется это всё странным?
Я вздохнула, отложила книгу и внимательно посмотрела на… моего жениха? Или как вот это всё называется? Не любовник, так как мы не состоим в постельной связи. Но и предложения выйти замуж мне не делали. Гм.
— Артём, ты видел парня из окна двенадцатого этажа, и тебе он показался странным? Что там вообще можно было разглядеть?
— Он взрослый, — отрезал Артём. — А тискает несовершеннолетнюю девочку. И, кстати, эта несовершеннолетняя девочка позволяет себя тискать. Не находишь всё это странным, Лиса? Если, как говорит Осень, была попытка её изнасиловать, да ещё и групповая, то, насколько я знаю психологию, девочка вообще всех мужиков должна сейчас обходить за километр… километров за сто.
— Ты хочешь сказать, что она лжёт?
Я пристально посмотрела в его глаза. Артём не выдержал, отвёл взгляд. Взял книгу, полистал, присвистнул.
— Термодинамика? Ты как всегда в своём духе.
— Артём!
Он раздражённо выдохнул:
— Только, пожалуйста, не делай из этого трагедию. Да, я сомневаюсь. И любой бы здравомыслящий человек на моём месте тоже бы сомневался. Кроме тебя, но ты — её сестра. Попробуй отключиться от этого, попробуй посмотреть со стороны: девочке якобы присылают адрес. И она тут же бежит, притом врёт всем, что едет в другое, безопасное место. Она знает, что парень — сын богатых родителей, но её не удивляет, что место — глухое, а дом… ну не похож на виллу. Там, внутри, эта девочка пьёт алкоголь…
— Её заставили.
— С её слов — да. А потом, в решающий момент появляется спаситель в белом плаще, одной левой раскидывает пятерых мужиков, и парочка вдвоём уезжает в закат. Тебе ничего не напоминает?
— Нет.
— А мне напоминает. Дешёвую мелодраму. Ну честно, Алис.
Я забрала книгу обратно. Артём прошёл, включил кофемашину.
— Тебе латте? Капучино?
— Спасибо, не хочу.
— Ты злишься, что ли? Лиса, послушай… Я не говорю, что Осень на сто процентов врёт, но… Ей пятнадцать, понимаешь? Ну, сочинила… ну, фантазия богатая. Она ж ребёнок ещё.
— Ей не пять.
— Немногим больше. Ты видела в ютубе ролик, где они целуются с Виталиком в ротонде? Да, он — мелкий засранец, я бы уши ему надрал. Там на спор или что-то такое. Не спорю, тупая и жестокая подростковая шутка. Но, знаешь, Осень могла и просто отомстить ему за пранк. Ты об этом не думала?
— Найти дом, пятерых мужиков…
Артём хмыкнул, взял чашку из затемнённого стекла, прислонился к столу и отхлебнул.
— А кто сказал, что эти мужики были? Ну, по чесноку, Алис. Посмотри на этого… Яшу. Он же мне до плеча ростом. Ты можешь представить, чтобы он одной левой и… Опять же, Осень говорит, что до позавчера его знать не знала, а тут вот сразу — прыг и укатила с ним.
— Он её спас.
— Я тоже в каком-то смысле вас спас. Вот только почему-то никто не прыгает мне в объятья. Странно, да?
Я поднялась, резко обернулась к нему:
— Ты хочешь сказать…
Артём обнял меня, и его ладонь скользнула по моей спине.
— Я хочу сказать, — прохрипел он, — что, Лиса, ты — это ты, а твоя сестра… Хотя, вообще забудь.
И внезапно меня поцеловал.
Может, и не внезапно. Может, я чего-то не понимаю, а должна была? Ох и мерзость эти ваши поцелуи! Я решительно отстранилась, вытерла губы и разгневанно уставилась в помутневшие голубые глаза.