На бесконечной белой равнине то, что раньше было санями, было всего лишь темно-красным пятном, практически черным в холодно сумраке. Пробегая по снегу, он заметил первый труп.
Собаки были мертвы, их тела были разорваны в клочья. Он нигде не видел Тийквага, а одна из слуг Кваххара — женщина — снимала шар с саней. Двое других показались из-за саней, и Малец понял, что их проводник погиб, как и собачья упряжка.
Все три немертвых были перепачканы кровью, уже замерзшей на их лицах, руках и телах. Все трое повернули головы и уставились на него.
Визгливый крик разнесся по равнине из-за спины Мальца.
Либо Магьер, либо Кваххар вышли из скалы, и за голосом Магьер последовал еще один. Оба все-таки выжили.
Малец не мог смотреть назад, даже на Лисила, и сконцентрировался на немертвой женщине, бросившись вперед. Она просто упала на грудь и приготовилась встретить его атаку.
У него был только один шанс, только один способ забрать по крайней мере две из этих вещей с собой. Однажды он уже делал нечто отчаянное, когда на них напали одичавшие немертвые в замке с шестью башнями.
Он даст этим троим то, чем они смогут питаться.
Когда Малец бросился вперед, он призвал Воздух от ветра, Воду изо льда, Землю из-под корки равнины и Огонь от тепла собственного тела. Он смешал все это со своим собственным Духом, включенным в элементы бытия, как и у всех его собратьев — духов — созданный для того, чтобы они не блуждали в вечной пустоте.
Только Винн с ее магическим зрением смогла бы увидеть линии, сине-белым паром мелькающие внутри его тела, словно призрачный огонь. Малец отбросил печальные мысли, что может никогда не увидеть ее больше, и бросился на немертвых.
Она только споткнулась вместо того, чтобы упасть. Царапая и хватаясь за любую часть ее тела, до которой мог дотянуться, Малец, наконец, сомкнул челюсти на ее плече. Он вонзил свои зубы глубоко, до кости, и она закричала.
Меч Магьер был единственным оружием, который мог причинить немертвым столько же боли, сколько его зубы и когти. Он не разжимал хватку, даже когда едкая маслянистая черная жидкость просочилась в его пасть. Она пыталась оторвать его от себя, но он не уступал.
Ее жуткий визг оглушил его, пока она била и рвала на части мех, обернутый вокруг его тела. Резкая вонь ее страха все сгущалась, пока он не вогнал ее в крайнее отчаяние.
Зубы — клыки — резко прошли сквозь мех и кожу у основания его шеи.
От боли мир расплылся перед его глазами. Всего через два вздоха после нападения он начал падать. Слабость заставила его повалиться на женщину, и ее зубы исчезли с ее шеи. Она содрогнулась в конвульсиях под ним, и, все еще в полубреду, он оторвался от нее. Два других вампира были рядом — и они мчались к нему.
Малец споткнулся, когда увидел их, несущихся к нему.
Лисил ударил прямо атакующего Мальца. Оба покатились по равнине, разбрасывая снег и лед.
Малец обернулся и заметил третью нежить, бросившуюся на него сзади из-за саней. Взгляд нежити быстро изменился, когда он взглянул на женщину. Малец уже знал, что увидел мужчина.
Темные линии паутинкой уже начали расползаться под ее кожей, разрывая кожу и превращаясь в трещины, кровоточащие черной жидкостью. Глаза и уши тоже скоро начнут кровоточить, пропитывая снег черной масляной краской. Малец слышал ее последний крик, и звук волочения по снегу прекратился.
Ни один немертвый не мог выжить, когда духи проникали в их плоть. В нем было больше жизни, чем они могли потребить — но это дорого стоило ему. Из-за слабости холод проникал в его тело.
Третий немертвый перевел взгляд на Мальца — а потом вздрогнул и напрягся. Он смотрел не на Мальца… а за ним. Его глаза расширились, вместе с его ртом, покрытым кровавой коркой, и он отступил назад.
Малец рискнул бросить один взгляд назад, когда бросился на противника Лисила.
Магьер и Кваххар стояли прямо над частями собак. Она обронила свой меч где-то по дороге, и они шли друг на друга с пустыми руками, крича и крадясь.
Малец не знал, как Магьер смогла устоять против чего-то такого древнего и мощного, как Кваххар. Оба были испачканы, он покрыт черными разводами, она — кроваво-красными.
Малец пришел в ярость, когда его мысли понеслись вскачь.
Было еще два немертвых жителя Пустоши, Лисил был ранен, а Малец чувствовал, как его силы уходят. Они все могут умереть здесь, и тогда в мире будет не один, а сразу два устройства Древнего Врага, оставленные в руках этих приспешников.
Кваххар был более опаснее, чем Ликэн, не будучи сумасшедшим, или, по крайней мере, сохранившим остатки разума, в отличие от нее. Но Малец не мог вернуться, чтобы помочь Магьер.
Он напоследок взглянул на нее и бросился на того, что атаковал Лисила.
Лисилу удалось вытащить листовидный клинок здоровой рукой. Но немертвый напал на него так, что скрутил обе руки и обернул одну руку вокруг горла Лисила.
Малец прыгнул на нежить со спины, и оба они упали на Лисила. Малец вонзил свои зубы с заднюю часть шеи твари. Воя, нежить выгнулась и чем-то, похоже, локтем, ударила Мальца в бок.
Он почувствовал, как что-то треснуло.
Дыхание с хныканьем вырвалось через его сжатые зубы. Он держал шею мужчины, пока тот не упал на землю, перекатываясь, и отдал его на растерзание холодной, ледяной равнины. Нежить закричала и застыла под ним на мгновение, прежде чем он разжал челюсти и побежал прочь.
Быстрый переворот заставил мир качаться перед глазами Мальца, и первое, что он увидел через дымку боли — слег черных капель в снегу. Затем он увидел ползущую прочь нежить, ползущую на равнину, когда падающий снег начал вихриться в потоках ветра.
Малец перевернулся на живот и изо всех сил попытался подняться. Он не увидел и следа третьей нежити, которая притаилась за санями. Вместо нее были только тела, лежащие в неестественных позах в кровавой луже на снегу. Малец отвернулся от останков Тийквага и изо всех сил постарался найти Лисила, лежа на боку.
Глаза Лисила были полуоткрыты, тогда как пар от его быстрых, неглубоких вдохов уносился прочь ветром. Рядом с его вытянутой рукой, сжимающей листовидный клинок, лежала отрубленная белая рука. Ее хозяин сбежал, но где же третья нежить?
И почему вокруг ничего не слышно, громе слабого дыхания Лисила и шума все нарастающего, ревущего ветра?
Малец повернулся немного дальше, но так и не смог подняться на ноги.
За размытым пятном, бывшим трупами собак, что-то двигалось за завесой косого снегопада, если присмотреться, одна фигура, не две. Ее очертания все еще были смутными, когда она прошла через темный участок, где лежали разорванные собаки.
Малец испуганно огляделся, недоумевая, с чего двое немертвых мужчин сбежали, и, опасаясь того, что один из них может вернуться. А что же Кваххар?
На фоне снегопада Малец наконец-то разглядел размытый образ Магьер. Смотрел он недолго, так как старался разглядеть Кваххара за ее спиной. Что-то не так было с лицом Магьер… что-то большее, чем та перемена, которая произошла при виде древнего немертвого. Она держала что-то округлое в руке.
Нижняя часть ее лица была испачкана черной жидкостью, капающей с подбородка, хотя все остальные черты ее лица были расцвечены здесь и там ее собственной кровью. Ее чисто-черные глаза сверкали безумием над испачканным ртом… губами… зубами.
Еще больше черной жидкости потекло вниз по ее подбородку, превращаясь в ручеек, который стекал по ее шубе и каплями разносился ветром по снегу.
Малец был слишком слаб, чтобы отвернуться, и посмотрел на вещь в ее руке.
Пальцы Магьер сомкнулись, будто когти, на спутанных волосах Кваххара. Его глаза были приоткрыты, как и разверстая пасть. Обрубок его шеи был выкручен, плоть цеплялась за болтающиеся позвонки, и капли все еще падали… как и капли со рта Магьер.
Что она сделала?
Малец запаниковал, съежившись от ответа, и вскочил на свои четыре лапы. Когда он ковылял к Магьер, она просто стояла, глядя на него. Он щелкнул челюстями, яростно гавкнув, и боль наполнила всю его грудь, перехватив дыхание, но она вздрогнула.