Мотовилов: Старец поблагодарил Мишеньку. Благословил строить эту новую церковь.
Мантуров: Батюшка Серафим радостно воскликнул: «Во, во, радость моя! Четыре столба — четверо мощей! Четыре столба — четверо мощей! Радость-то нам какая, батюшка! Четыре столба — ведь это значит, четверо мощей у нас тут почивать будут! И это усыпальница мощей будет у нас, батюшка! Во, радость-то нам какая! Радость-то какая!»
Мантуров и рабочие уходят.
Мотовилов: И с неизъяснимой, неземной радостью, грешному и всем, кто ни приходил к нему, восклицал батюшка, угодник Божий: «Четыре столба-четверо мощей!»
Негромко звуки природы, пение птиц.
Явление Двадцать Девятое. Заповедь насчет Рождественских Церквей.
Негромко звуки природы, пение птиц.
На сцене прогуливается Мотовилов.
Мотовилов: Батюшка Серафим дал заповедь насчет Рождественских Церквей. (обращаясь к залу): «В верхней церкви Рождества Христова постоянно, денно и ночно гореть неугасимой свече у местной иконы Спасителя, а в нижней Рождества Богоматери церкви неугасимо же денно и ночно теплиться лампаде у храмовой иконы Рождества Богоматери. Денно и ночно читать Псалтирь, начиная с Царской Фамилии, за всех благотворящих обители в этой же самой нижней церкви, 12-ю на то нарочито определёнными и переменяющимися по часу сёстрами, а в воскресенье неопустительно всегда перед литургией служить Параклис Божией Матери весь нараспев, по ноте. Она вечно будет питать вас! И если эту заповедь мою исполните, то всё хорошо у вас будет, и Царица Небесная никогда не оставит вас. Если же не исполните, то без беды беду наживёте».
Негромко звуки природы, пение птиц.
Явление Тридцатое. Покупка Земли
Негромко звуки природы, пение птиц.
На сцене прогуливается Мотовилов.
Мотовилов: По построении Рождественских церквей в Дивееве отец Серафим занялся приобретением земли под будущий собор, о котором он столько предсказывал сиротам своим. Для этого он опять призвал своего верного послушника и друга, Михаила Васильевича Мантурова. Дав поручение вымерить и пометить землю, принадлежавшую в чрезполосном владении господину Жданову, недалеко от Казанской церкви.
Выходит Жданов.
Жданов: А Елене Васильевне поручил съездить в город Темников, ко мне, к хозяину этой земли Егору Ивановичу Жданову и купить эту землю за триста рублей. Отдать Жданову эти деньги Батюшкины и привезти бумажный акт на землю!
Жданов в руках держит деньги.
Мотовилов: Батюшка Серафим, говорил: «Святой царь Давид, когда восхотел соорудить храм Господу на горе Мории, то гумне Орны туне не принял, а заплатил цену; так и здесь. Царице Небесной угодно, чтобы место под собор было приобретено покупкою, а не туне его получить».
Батюшка бы мог выпросить земли, но это Ей не угодно!
Жданов: Как?! (обращается к залу) Хотите, чтобы я продал этот столь малый и единственно мне принадлежащий клок земли дивному Серафиму! Полноте, вы шутите, вероятно, берите даром! Но Елена Васильевна мне напомнила, знаменательные слова старца: Царице Небесной угодно, чтобы место под собор было приобретено покупкою, а не туне его получить.
Мотовилов: Жданов, крайне удивленный, хотя и нехотя, но беспрекословно, не смея ослушаться, принял присланные ему деньги и выдал на землю купчую. Тут произошло чудо, о котором Егор Иванович впоследствии лично рассказывал игуменье Марии.
Жданов (обращаясь к залу): В то время, после смерти родителей, у меня осталась большая семья, так что я был принуждён, как старший, выйти в отставку, чтобы воспитать всех и добыть им насущный кусок хлеба. Все дела были страшно запутаны, и пришлось переживать большую нужду и бедность. Как раз в это время приехала от батюшки Серафима Елена Васильевна Мантурова и насильно вручила триста рублей за землю. Непонятно, сверхъестественно начали с этих денег устраиваться дела мои, и Бог помог всех устроить. Кто вышел в люди, кто женился, кого замуж выдали…
Жданов уходит.
Явление Тридцать Первое. Купчая
Негромко звуки природы, пение птиц.
На сцене прогуливается Мотовилов.
Мотовилов: Елена Васильевна выполнила поручение полностью, деньги отдала Егор Ивановичу, привезла купчую. Отец Серафим был очень рад, попросил списать с неё копию, а настоящую бумагу велел матушке хранить бережно до самой смерти, а потом передать Михаилу Васильевичу. Предвидя всё прозорливым оком, он умолял Михаила Васильевича всеми силами сберечь и сохранить эту землю для постройки собора, когда придёт тому время. «На то она так и драгоценна, батюшка, что в то время нам крайне занадобится!» — сказал старец.