– Нет! – отрезал Вестфал. – Я не отпущу вас. Вы и дальше будете исполнять мои желания. Ведь вы исполнили только первые два.
– Так дело не пойдет! – запротестовал Гермес. – Вы не имеете права задерживать меня! В конце концов, у меня куча своих дел, и мне некогда заниматься вашими!
– Спокойнее, мой дорогой Трисмегист! Если вы будете вести себя хорошо и исполнять все, что бы я вам ни приказал, я, возможно, и отпущу вас на свободу… когда-нибудь.
– Но это уже переходит всякие границы! – возмутился Гермес. – Я мог бы исполнить одно-два ваших желания исключительно из уважения к вашему волшебному камню (который вы наверняка стащили у какого-нибудь рассеянного мага), но не надо же злоупотреблять властью, которую дает вам этот талисман! Это же чистейшая эксплуатация! Нарушение всех моральных норм!
– Что поделаешь. Магия – она затем и дается, чтобы использовать других людей в своих целях, – поучительно заметил Вестфал.
– На вашем месте, однако, я не стал бы искушать судьбу, – сказал Гермес. – Вы не отдаете себе отчета в том, что делаете. Боюсь, вы играете с огнем, сами того не зная.
– Довольно! Хватит с меня ваших поучений, – грубо оборвал его Питер. – Слушайте меня внимательно, Гермес. Чуть раньше – до того, как мне удалось вызвать вас при помощи магических сил, которыми я владею, – тут он несколько раз подбросил в руке волшебный камень, заставив Гермеса корчиться от боли – талисман привел сюда другого духа. Женщину. Очень красивую и молодую. Вы знаете ее?
Гермес Трисмегист сосредоточенно сдвинул брови и закрыл глаза. Несколько минут он стоял неподвижно, целиком погрузившись в размышления. Наконец он открыл глаза и произнес глухим, загробным голосом, слегка подвывая, словно плохой актер при декламации стихов:
– Мое шестое чувство подсказывает мне, что перед тем, как вы вызвали меня к себе при помощи… гм… этого египетского талисмана, здесь действительно побывал женский дух. Она ангел, бывшая ведьма. Зовут ее Илит.
– Как вам удалось это узнать? – спросил Вестфал. В голосе его звучало неподдельное восхищение подобным талантом.
– Пустяки. Я просто обладаю провидческим даром, вот и все, – просто ответил Гермес. – Если хотите, – прибавил он вкрадчиво, – я и вас могу научить нехитрым приемам ясновидения – после того, как вы меня отпустите.
– Нет-нет, – живо ответил Вестфал. – Я этого не хочу. Доставьте ко мне эту женщину – как, вы говорите, ее зовут? Илит? Так вот, перенесите ее сюда, в мой дом – это все, что мне от вас нужно… пока.
Брови Гермеса взлетели вверх; несколько секунд он внимательно смотрел на своего повелителя. Он никак не ожидал, что дело примет такой оборот.
– Я сомневаюсь, что Илит примет ваше приглашение.
– Мне нет никакого дела до того, примет она его или нет. Она должна быть здесь – и точка! Увидев ее в первый раз, я весь загорелся, и этот огонь может погасить только та, которая его зажгла. Я хочу ее, слышите?
Гермес усмехнулся в бороду. Он знал, что Илит всегда была сильной духом женщиной, а в последнее время она всерьез увлекалась новомодными феминистскими теориями, настолько популярными в Мире Духов, что даже в Подлунном Мире у феминисток появились подражатели.
– Похоже, эта девочка пользуется колоссальным успехом. Интересно, как ей понравится это новое приключение? – пробормотал Гермес себе под нос, а вслух прибавил только: – Гм…
– Конечно, поначалу ей придется нелегко, – продолжал тем временем Питер, – но, думаю, она вскоре привыкнет ко мне. Я хочу обладать ею – как обыкновенный мужчина обладает обыкновенной женщиной… ну, вы понимаете.
– Не думаю, чтобы Илит прельстила подобная перспектива, – сказал Гермес. – Она девушка с характером и вряд ли согласится на это.
– Я уже сказал, что мне плевать, согласится она или нет. В конце концов, я как-нибудь сумею уломать ее.
– Видите ли… Я не смогу заставить ее полюбить вас, – покачал головой Гермес. – Хотя я и великий маг, мои возможности далеко не беспредельны. Так что я должен вас огорчить: есть три вещи в Подлунном Мире, в тайны которых мне не удалось проникнуть, и, следовательно, над которыми я не властен. Одна из них – это женская душа.
– Вам незачем заставлять ее любить меня. Вам нужно только доставить ее ко мне и отдать в мою полную власть. А уж как мы с нею поладим – это вас не касается.
Гермес помолчал немного, очевидно, размышляя, затем сказал:
– Вестфал, я должен объясниться с вами откровенно. Обладание волшебным камнем пошло вам во вред. Мне кажется, у вас закружилась голова от нежданно свалившегося на вас счастья. Вы потеряли способность трезво рассуждать, обычно свойственную людям вашего возраста и вашей профессии. То, что вы задумали насчет Илит, не кончится для вас добром, поверьте мне.
– Молчите! Делайте, что вам говорят!
Заглянув в огромные, сияющие глаза Вестфала, Гермес понял, что спорить бесполезно. Он пожал плечами:
– Что ж, будь по-вашему. Я умываю руки.
И он бесшумно растаял в воздухе, удивляясь, как это смертным не надоедает искать приключений на свою голову, а потом расхлебывать те беды, в которые они попадают по собственной неосторожности. Одновременно у него начал складываться план, суливший немалые выгоды как ему, так и всем богам-олимпийцам, изгнанным из реального мира с окончанием античной эпохи и заключенным в области виртуального пространства, имеющей поэтическое название Ностальгия. Но сначала он должен был исполнить желание Вестфала – привести к нему Илит. Это было нелегкой задачей.
Глава 6
Гермес перенесся в одно из своих самых любимых мест – в старое святилище, построенное на острове Делос в Эгейском море. В течение нескольких тысячелетий здесь не угасал священный огонь. Жрецы преданно служили ему, и дым от жертвенных курильниц поднимался к небу. Сидя на берегу моря, плещущего пенными волнами, он предавался размышлениям.
Хотя Гермес входил в сонм богов-олимпийцев, он не разделил печальной участи остальных античных божеств, сошедших со сцены вскоре после того, как погиб Александр Великий и поднялась Византия, давшая первые ростки унылого рационализма. Античные боги не смогли прижиться в новом, изменившемся мире; когда же возникла новая религия, это окончательно низвергло их с высот Олимпа. Покинутые своими прежними почитателями, лишенные былой славы, объявленные вымышленными, несуществующими богами, Зевс и Гера, Арес и Афродита, и бог огня Гефест, и совоокая Афина, и Артемида-охотница, и веселый Дионис, и остальные божества были вынуждены покинуть Подлунный Мир, и с этих пор влачили жалкое призрачное существование где-то на задворках Вселенной, в виртуальном пространстве, названном Ностальгией, словно в насмешку над прежним могуществом древних божеств. Это была юдоль печали, весьма напоминавшая греческим богам мрачное царство Аида.
Лишь одному из двенадцати бессмертных богов удалось избежать ухода из Подлунного Мира, да и то лишь благодаря одному из своих многочисленных хобби. Этим счастливчиком оказался Гермес, прославившийся как весьма искусный маг. Люди всех времен и народов питали живой интерес к чародейству и волшебству. Гермес, обладавший огромным талантом в этой области, вскоре прославился как самый выдающийся из магов. Благодаря ему магия начала формироваться как отдельное направление человеческой деятельности. Он первым перевел магию на научную основу. Один из его фундаментальных трудов в этой области, Corpus Hermeticum, ошибочно приписываемый Корнелию Агриппе, стал настольной книгой всех магов эпохи Возрождения. Можно сказать, что Гермес оставался полноправным божеством на протяжении всей этой эпохи. Однако Гермес прославился не только среди астрологов, алхимиков и магов. Обладая редким талантом по части розыска пропавших вещей, он оказался весьма полезен и простым смертным. Его почитали также как покровителя медицины – ведь на некоторых изображениях он держал кадуцей – сувенир, который он прихватил с собой из Древнего Египта (в те далекие времена он уже пользовался широкой популярностью; египтяне звали его Тот).