Яков закидывает демонстративно что-то со стола себе в рот, под занавес своего рассказа. Он выговорился, ему хорошо, ему вкусно, жизнь продолжается.
Но мать сидит в непонимании.
АВРОРА МОИСЕЕВНА (вопросительно): Ну…?
ЯКОВ (искренне не понимая): Что ну?
АВРОРА МОИСЕЕВНА (вопросительно): Ну, так, а я-то здесь при чём?
ЯКОВ (искренне возмущённо): Как это при чём? На твой же день рождения спешили?
АВРОРА МОИСЕЕВНА (облегчённо): А…, ну это да. Тут предъявил, так предъявил. Не отвертишься. Моя вина, признаю. Каюсь. Плохая я свекровка. Ишь, чего удумала… День рождение ей взбрело в голову свой отметить, чем поставила под сомнение крепкий сплочённый надёжный и нерушимый как армия Ватикана брак.
ЯКОВ (оценив сарказм): Ладно тебе. Будет иронии. Ну, конечно, всё что я тебе рассказал – это всего лишь последствия. А очаг возгорания эмоционально – психологических процессов начался ещё до этого, в преддверии сегодняшнего похода в гости. Не хочет она к тебе приходить. Вот и придумывает разные скандалы. Вот и старается создать ситуации, при которых мы неизбежно поругаемся. Я всё это понимаю. Терплю – терплю, но так и моё терпение небезгранично.
АВРОРА МОИСЕЕВНА (серьёзно): Ну и чем же я ей так насолила?
ЯКОВ (с теплом, отложив еду): Мам, да тут, понимаешь… Не то чтобы ты что-то сделала или сказала… Нет. Но просто от тебя холодом веет в её сторону.
АВРОРА МОИСЕЕВНА (нервно, перебивая): Посмотрите, какая утончённая натура. И что же, твоя пассия боится эмоционального сквозняка? Ничего, не простудится. Другие-то свекрови вон – и в выражениях не стесняются, иной раз, и рукоприкладство в ход идёт. А тут молчишь, так ещё и выясняется, что я молчу неправильно!
ЯКОВ (с теплом): Мам? Ну, ты же всё понимаешь… Не могла бы ты молчать чуточку полояльней?
Мать кивает головой с пониманием и с некоторым внутренним конфликтом, но всё же быстро переключается.
АВРОРА МОИСЕЕВНА (с теплом): Ладно, может ты и прав. Попробую. Ты кушай, старалась ведь, готовила…
Яков продолжает трапезу. Мама смотрит на сына, не нарадуется. Гладит его по голове. Яков кушает, умильно улыбается маме. Полная идиллия, что называется.
Мама оставляет сына в покое. Ещё какое-то время любуется сыночком, потом встаёт со стула и, сложив руки крестом на груди, размышляет вслух.
АВРОРА МОИСЕЕВНА (рассудительно): Ты мой единственный ребёнок, и мамочки в моём положении обычно стараются привязать даже взрослого сына к юбке. Я такой не была никогда. Конечно, ты моя отрада, и я никого никогда не любила так, как люблю тебя. Но вместе с тем я всегда уважала твой выбор. Никогда не старалась впутывать в твои жизненные планы свои идеи. Где-то что-то подсказать – вопросов нет, святое дело. Но лезть в твою жизнь я никогда себе не позволяла. И не позволю. Много лет назад ты выбрал в жёны Сусанну. Видная была девчонка, даже слишком. Я, признаться, удивлена, что ваш брак до сих пор не распался. Думала год – два, максимум два с половиной и она тебя променяет на что-нибудь поинтересней. Такие девушки как она не слишком ценят отношения. Но я ошиблась. Не знаю почему, но вы до сих пор вместе. Но поверь, сынок. Меня не радует вовсе не этот факт. Меня беспокоит совсем другое. Мне хочется, чтобы и ты и Сусанна были счастливы. Чтобы у вас всё было хорошо. Но когда я вижу вас вместе – я понимаю, что счастье давным давно покинуло ваш дом. Не горят ваши глаза друг на друга, сыночек. Нет элементарного уважения и ценности друг друга. Я ни разу не видела, чтобы Сусанна смеялась над твоими шутками. А ведь это очень важный показатель! Очень!!!
Яков призадумывается, чешет затылок.
АВРОРА МОИСЕЕВНА (рассудительно): Мне хватает мудрости не докучать тебе своими жалобами на счёт Сусанны. Я могу что-то сказать в тему, да и то не в обидной форме и не в её присутствии. Но так люди ведут себя в принципе в отношениях со всеми людьми, не только с невестками. Не находишь?