Намечается великая война, — со страхом подумала девушка, заламывая пальцы. — И на этот раз меня уже не заставят отсидеться в деревне.
— Саюри, ты чего так напряглась? — с непринужденной улыбкой спросил Акиро, положив руку на ее плечо. — Все будет хорошо, прорвемся же!
Темари тихо прыснула, а Саюри лишь натянуто улыбнулась. Акиро, конечно, ко всему подходил с оптимизмом и надеждой на лучшее, но чаще всего ни то, ни другое не имело под собой оснований.
В дверь тихо постучали, и все трое (разумеется, кроме Окинири, который бегал по комнате, не обращая внимание ни на что вокруг) синхронно перевели на нее взгляды.
— Войдите, — сухо сказал Акиро, садясь ровнее.
Саюри и Темари переглянулись, и последняя пожала плечами — ужин им принесли сразу, так что точно это был не он, а посетителей они не ждали.
Дверь открылась, и в проеме показался официант — высокий светловолосый мужчина в черном костюме и с полотенцем, перекинутым через одну руку, другой рукой кативший за собой стол на колесиках.
Темари несколько секунд пристально смотрела ему в глаза. Усмехнувшись, она опустила взгляд и сделала глоток чая.
— Добрый вечер, — вкрадчивым голосом поздоровался мужчина, заходя в комнату и закатывая за собой столик. — Вы позволите?
— Да, разумеется, проходите, — улыбнулась ему Саюри. — Только... нам ведь уже приносили ужин...
К которому ты не притронулась! — прошептал ей внутренний голос.
— Нет-нет, вы не так поняли, — покачал головой официант. — Это не ужин, это, — он вывез столик вперед и поставил его перед собой так, чтобы он оказался как можно ближе к дивану, — небольшой подарок уважаемым гостям нашей деревни. Уникальные сладости и фрукты, которые вы можете найти только в Суне. Казекаге-сама лично выбрал их для вас.
Глаза Саюри удивленно округлились, и она вопросительно взглянула на Темари. Та в ответ лишь развела руками, словно говоря “ну, бывает”. Окинири, прежде не слышавший и не замечавший вообще ничего вокруг, вдруг услышал слово “сладости” и остановился. Мальчик тут же подбежал к дивану, залез на него и по-хозяйски устроился у Саюри на коленях. Она, казалось, совсем не была против,
— Что ж, спасибо, — фыркнул Акиро, чье лицо снова помрачнело при упоминании Казекаге.
— Да, большое спасибо! — поддержала его девушка, в упор не замечавшая изменений в голосе парня. — Это так щедро с его стороны!
— Если не возражаете, — снова заговорил официант, — Гаара-сама просил меня удостовериться в том, что вам все понравится. Будьте добры, попробуйте что-нибудь.
Девушка взглянула на блюдо со сладостями и фруктами голодными глазами. И дело было даже не в том, что за последние несколько дней она съела даже меньше, чем полагается человеку есть за один прием пищи, — просто в ее родной деревне из-за холодного влажного климата практически не росли даже самые обыкновенные фрукты, а уж тем более такие экзотические, какие она видела сейчас перед собой. Такая же ситуация была со сладостями — в деревне их никто не делал, а в столице, где они, возможно, продавались, куноичи была всего пару раз, и то на миссиях, так что ей было совершенно не до того.
Ее глаза буквально разбегались. Саюри не знала, что и выбрать, особенно учитывая то, что ей совсем не хотелось поправиться (хотя, конечно, от маленького кусочка едва ли могла случиться катастрофа, к тому же, раз уж их сам Казекаге выбирал), но чуткая Темари сразу же поняла ее замешательство и подсказала:
— Попробуй сначала вот это, — сказала она, указав на нечто прямоугольное ярко-розового цвета, аккуратно лежащее на крошечном блюдце (разумеется, названия этому блюду Саюри не знала). — Обещаю, тебе понравится.
Несколько секунд Саюри колебалась, но после все-таки уговорила себя съесть немного. Взяв со стола блюдце и маленькую десертную вилочку, девушка наколола на нее кусочек этого блюда и поднесла к губам. Она сразу почувствовала приятный пряный запах и потрясающий сладкий вкус. Блаженно прикрыв глаза, она медленно-медленно прожевала это таящее во рту гастрономическое чудо. Девушка так и не поняла, что именно это было, но ей было не важно — это было настолько вкусно, что она в буквальном смысле чуть не забыла как дышать.
— Что скажете, Саюри-сан? — поинтересовался официант, неотрывно смотревший на нее все это время.
— Это... — заговорила девушка, облизывая все еще сладкие губы. — Это... у меня нет слов! Клянусь вам, я никогда не ела ничего вкуснее! — Она отвернулась и помахала на лицо ладонью. — О боже, я сейчас заплачу... Прошу вас, передайте Казекаге-сама, что это просто потрясающе! Огромное ему спасибо!
Официант учтиво поклонился, хотя лицо его осталось каменным.
— Обязательно передам. Рад, что вам понравилось, Саюри-сан. Доброй ночи.
С этими словами мужчина снова поклонился и вышел из номера, закрыв за собой дверь.
— Темари, скажи мне... — заговорила девушка, желая узнать, что же это такое она только что съела, но вдруг услышала приглушенный хлопок где-то в коридоре и осеклась. — Что это было?
Темари, несколько мгновений смотрела на дверь, после чего улыбнулась и махнула рукой.
— Не обращай внимания, — сказала она. — Должно быть, этот официант задел что-то. Так что ты хотела спросить?
Было раннее утро, когда Темари без стука зашла в кабинет Казекаге и, сложив руки на груди, молча уселась в его кресло, положив ногу на ногу. Сам же Гаара, в тот момент стоявший рядом с окном и поливавший свои кактусы, не мог ожидать подобных действий от сестры, а потому удивился и, осторожно поставив лейку на подоконник, повернулся к ней лицом, поймав ее претензионный взгляд.
— Доброе утро, Темари, — ровным тоном произнес он, глядя ей в глаза.
— Знаешь, а ведь мог бы и мне вкусненького принести! — недовольно заявила девушка, надув губы.
— Прости, что?
— Плохой, говорю, из тебя актер.
Лицо правителя Суны осталось таким же каменно-непроницаемым, как и было до этого. Но только не для Темари, которая знала брата настолько хорошо, чтобы уловить даже самые малейшие изменения в его мимике: едва заметно расширившиеся глаза, дрогнувший уголок губ, чуть более глубокий вздох.
Девушка ухмыльнулась и встала с кресла, уступая ему его законное место. Пожалуй, она была единственным человеком в мире, кому подобное могло сойти с рук, ибо ни один житель Суны или любой другой деревни, во-первых, не посмел бы этого сделать, а, во-вторых, был бы тут же вышвырнут из этого треклятого кресла. Но сейчас ситуация была иной: Темари имела некоторые привилегии, да и сам Гаара не был настроен гонять песок. Вместо этого он молча сел и посмотрел на сестру.
— Ты сразу догадалась? — тихо спросил он.
— Как только ты постучал, — ответила куноичи, опираясь руками о край стола. — Ты единственный стучишь четыре раза — это первое. Потом, когда ты зашел, я в этом убедилась — внешность ты скопировал, но вести себя как официант ты не умеешь. Это второе. Плюс, — она усмехнулась, — мог бы подальше отойти, прежде чем обратно превращаться.
Гаара помолчал с минуту.
— Они тоже все поняли?
— Нет, за это не волнуйся, — с улыбкой произнесла девушка и, заметив напряжение брата, добавила: — Да ладно тебе! Еще немного практики — и можешь попробовать себя в роли горничной или банщика, когда эти двое к нам в следующий раз прибудут.
В ответ на грозный грозный предупредительный взгляд Казекаге (чувство юмора не было их семейной чертой) Темари лишь звонко рассмеялась, покачав головой.
— Ладно, — сказала она, — я, конечно, не очень понимаю твои мотивы, но, видимо, они у тебя есть, раз ты не просто набрал вкусняшек, а еще и сам их принес. Дело твое. Просто знай, что если тебе нужно с кем-то поговорить или посоветоваться, я...