Френсису Саксоверу было тогда под сорок. Благодаря худощавой фигуре он казался несколько выше шести футов, хотя на самом деле был на полдюйма ниже. Его волосы все еще были черными, и только виски чуть-чуть тронула седина. Брови, хоть и не очень густые, но какие взъерошенные, немного затеняли глаза, которые из-за этого выглядели посаженными глубоко.
Он говорил легко, без напряжения, просто вел разговор, а не читал лекцию, меряя шагами возвышение, и, чтобы подчеркнуть свои положения, жестикулировал смуглыми руками с длинными пальцами.
Все, что Диана вынесла с этой лекции — это образ самого лектора, сильное впечатление от его целенаправленного энтузиазма, ну и, конечно, чувство того, что только посвященная труду жизнь чего-то стоит…
А отсюда смена химии на биохимию; а отсюда — много упорного труда; а отсюда, через некоторое время, — диплом с отличием.
И наконец — вопрос о будущей работе. Диана пожелала работать в Даррхаузе, но ее идею не сразу одобрили.
— Возможно, если вы сами там отрекомендуетесь… — сказала руководительница. — Саксовер очень привередлив. Он может, конечно, позволить себе это, ибо платит он, да и сотрудники там, говорят, довольно часто меняются. Но почему бы вам не подумать о какой-нибудь большой фирме? Широкие возможности, большая стабильность, ничего показного и, я ручаюсь, хорошая солидная работа, которая в конце концов окупается.
Но Диана стремилась лишь в Даррхауз.
— Мне хотелось бы попробовать там, — твердо ответила она. — А если не добьюсь успеха, то пойду в большую фирму, но я знаю, что там будет еще труднее.
— Ладно, — согласилась руководительница с теплом в голосе. — В вашем возрасте я была такой же. Только ведь родители будут против.
— Мои не будут, — заверила Диана. — Если бы я была парнем, они, очевидно, захотели бы, чтобы я пошла в одну из больших фирм. С девушками совсем иначе. Их увлечения, по мнению родителей, быстро меняются. Так что им все равно.
— Ну что ж, — ответила руководительница, — в таком случае я напишу несколько слов о вас Саксоверу. Там интересно, я полагаю. Вы, может, слышали о том, что он выделил недавно вирус, который вызывает стерильность у самцов саранчи? Есть мнение, что самка саранчи может продолжать продуцировать самок на протяжении нескольких поколений без помощи самцов, но понятно, что раньше или позже это на чем-то скажется, иначе не было бы смысла в половом разделении…
— Безусловно, я верю, что ты получишь это место, если захочешь, дорогая, но что такое этот Даррхауз?
— Это научно-исследовательский центр. Частное предприятие, которым руководит доктор Саксовер, мамочка. Он располагается в большом здании восемнадцатого века, в парке. Доктор Саксовер купил его лет десять назад. Он и его семья живут в одном крыле, остальная часть здания отведена под служебные помещения, лаборатории и так далее. Прежние помещения для карет и конюшен перестроены в жилье для персонала. Кроме того, в имении есть еще несколько коттеджей. Немного позднее он достроил еще корпус для лабораторий и несколько новых домиков для семейных сотрудников. Все это вместе представляет собой нечто типа общины.
— Тебе тоже придется там жить?
— Да, или где-нибудь поблизости. Кто-то говорил мне, что там тесно, и только если мне повезет, я получу одну из маленьких квартир. В главном корпусе есть столовая для персонала, которой при желании можно пользоваться. Ну и, конечно, оттуда можно выезжать на уик-энд. Говорят, это очень красивое место, на лоне природы. Но там нужно много трудиться и быть увлеченным своей работой. Он не любит тех, кто работает только за зарплату.
Миссис Брекли сказала:
— Похоже, это очень хорошее место. Я уверена в этом, хоть мы и мало понимаем в таких делах. Нас особенно волнует, что мы, в сущности, не знаем, чем там занимаются. Что они там делают? Что производят?
— Фактически там ничего не производят. Они находят идеи и дают возможность другим людям претворять эти идеи в жизнь.
— Однако же… если это хорошие идеи, то почему они сами их не осуществляют?
— Это уже не их дело. Понимаешь, Даррхауз — это не фабрика. Вот как оно выглядит на практике… У доктора Саксовера есть, скажем, идея относительно термитов — белых муравьев, которые съедают дома и все другое в тропиках….
— Дома, милая?
— Да, их деревянные части, после чего все остальное обваливается. И вот доктор Саксовер и его сотрудники занялись этим. Известно, что термит пережевывает и проглатывает дерево, но сам переварить его не может, как и люди. У него внутри живет особый паразит, расщепляющий целлюлозу, которая содержится в древесине. И только после этого термит может эту древесину усвоить. Так вот, сотрудники Даррхауза исследовали этого паразита и начали искать химические вещества, которые были бы для него смертельными. Наконец они нашли яд, эффективный и, самое главное, безопасный в употреблении. Его дали термитам; термиты продолжали грызть дерево, но без паразита они не могли его переварить и сдохли с голода. В Даррхаузе это вещество назвали “АР-91”, потом запатентовали, и доктор Саксовер предложил его “Национальному химическому концерну”, указав, что оно будет иметь большой спрос в тропических странах. Концерн опробовал это вещество, подтвердил его эффективность и дал согласие на его производство. И теперь его продают повсюду в тропиках под названием “Терморб-6”, а доктор Саксовер получает проценты с каждой проданной банки. Только одно это приносит ему в год тысячи, а ведь есть еще множество других патентов. Вот тебе общее представление о том, что там делается.
— Белые муравьи! Как страшно! — сказала миссис Брекли. — Я не хотела бы работать с муравьями.
— Но это только одна из проблем, мама. Одновременно исследуется множество других.
— Интересное место. А сколько там сотрудников?
— Точно не могу сказать. Около шестидесяти, я думаю.
— И много среди них девушек?
— Конечно, мама. Но правила благопристойности не нарушаются. Я слышала, что там довольно часто справляют свадьбы. Хоть я совсем не знаю, как ты смотришь на это. Но ты не волнуйся, у меня нет пока ни малейшего желания пополнить ряды замужних.
— Дорогая моя, такие слова всегда означают…
— Знаю, мамочка, знаю… О! Ты еще не видела моего нового платья, которое я купила для предстоящего разговора в Даррхаузе. Пойдем наверх, я покажу тебе его…
ГЛАВА ВТОРАЯ
Диана никогда не подумала бы, что из-за своего нового платья она рисковала не устроиться на работу. И не потому, что с платьем было что-то не в порядке, как раз наоборот. Оно было сшито из тонкой шерсти светло-зеленого цвета, который так подходил к ее каштановым волосам, и, как почти все ее вещи, выглядело гораздо дороже, чем это было на самом деле. Как известно, нет специальной фирмы для молодых ученых, и по манере одеваться их можно разделить на две категории: те, которые носят не очень хорошо скроенную, но аккуратную одежду, и те, одежду которых опрятной не назовешь. Диана же явно не принадлежала ни к одной из этих категорий. Ее внешний вид вызвал у Френсиса Саксовера недоверие. Квалификация Дианы его удовлетворила. Люди, которые ее рекомендовали, да и сами рекомендации были солидными. Ее собственное письменное заявление оставило у него положительное впечатление. В самом деле, все говорило в ее пользу, пока ее личный приезд не насторожил Саксовера.
Дело в том, что за свое почти десятилетнее руководство Даррхаузом Френсис стал весьма осторожным. Он, вдохновитель и организатор рискованного замысла, не мог предвидеть, что обстоятельства сделают его в какой-то мере патриархом общины, которую он сам создал. Это положение заставляло его внимательно приглядываться к каждому кандидату, и вот сейчас он изучал взглядом, полным подозрения, привлекательную и необычную мисс Брекли.