Несколько мгновений ребята неотрывно смотрели один на другого, а потом, ни слова не говоря, Тсубаса запрокинул голову и закрыл глаза. Этого было достаточно. Рэй склонился над ним, осторожно накрыв его губы своими.
Мир зазвенел и покрылся трещинами, как гигантская хрустальная чаша, по которой чересчур сильно ударили серебряной ложкой. Весь горный массив, льды и снега осыпались, будто детали карточного домика, исчезнув в пустоте.
Двое подростков, тесно вжавшись друг в друга, стояли среди песчаных дюн, и их взлохмаченными, отросшими за прошедшие недели волосами играл ветер. Золотисто-каштановые пряди смешались с иссиня-черными. Губы Тсубасы казались на удивление мягкими и послушными.
«Совершенно не умеет целоваться, — невольно улыбнулся про себя Рэй, — но он не оттолкнул меня. А это и есть самый главный ответ».
— Я чуть не умер, когда спустился с дороги и увидел тебя на снегу, — признался Рэй, оторвавшись от губ друга. — Ты выглядел, будто, — мальчишка судорожно сглотнул, — уснул навеки и никогда не проснёшься. Я прикасался к тебе снова и снова, но ничего не помогало! Это было так невыразимо жутко!
Тсубаса вжался подбородком в плечо любимого, крепко обняв его обеими руками.
— А я думал, если расскажу тебе правду, ты сбежишь. Один или вместе с Син, не имеет значения, но в любом случае я потерял бы тебя навсегда.
— Дурачок, — прошептал ему на ухо Рэй. — Знаешь, как я с ума сходил с некоторых пор, обнаружив, что за моим влечением к принцессе скрывается нечто совершенно другое? И, самое главное, оно там пряталось ещё с той жизни, просто я умудрялся не давать чувствам выхода столько времени, обманывая себя. А Син меня вычислила в два счёта!
— И меня, — облегчённо прыснул со смеху Тсубаса, потираясь щекой о щёку Рэя.
— Мы оба идиоты, — сделал вывод Рэй, но в голосе его не слышалось ни грусти, ни сожаления. — Столько времени мучить один другого!
— Угу, — кивнул Тсубаса, зарываясь лицом в рубашку Рэя. — Я не хочу больше терять тебя. Никогда.
— А я-то, придурок, собирался стать твоим братом! — рассмеялся вдруг Рэй, вытирая рукавом выступившие слёзы. — Вот ужас бы получился!
— Совсем скверно, — согласился Тсубаса, откровенно наслаждаясь их близостью.
— Родители, застукав нас как-нибудь вместе, закололи бы обоих одной катаной!
— Скорее, мы всю жизнь продолжали бы прятать наши чувства и страдать.
— Значит, хорошо, что мы смогли разобраться во всем именно сейчас.
— Ты оказался смелее, — вздохнул Тсубаса.
— Нет. Просто ты вообще о моих чувствах не догадывался, а я по намёкам Син, да ещё после того разговора, когда ты испугался, что принцесса раскроет твою тайну, начал немного надеяться… Словом, я надеялся, что ты тоже думаешь обо мне не только, как о друге. В конечном итоге, даже если б ты отверг меня, мне бы грех было жаловаться. А нечего быть таким извращенцем: вначале убить человека, а потом понять, что без него тебе свет не мил. Наверное, будучи Кирой, я желал твоей смерти ещё и по этой причине. Мне нельзя было допускать в себе никакой жалости, никакого сострадания. А ты будил мою лучшую часть. Вся тьма моей души взбунтовалась против тебя и пожелала тебе смерти. Зарождающееся чувство разъедало меня изнутри, разбивало надвое, лишало уверенности в том, что я поступаю правильно, потому Кира так сильно желал уничтожить тебя. Но, в конце концов, ты победил его.
— Я встретил Киру в Мире Грёз.
Рэй застыл на месте. Его тело нервно напряглось.
— Киру?!
— Не знаю, иллюзия то была или нет, — продолжал Тсубаса. — Он говорил о ненависти, а я вдруг увидел кровь на его стопах. Я сказал, что готов остаться с ним, потому что он тоже твоя часть. После этого Кира исчез. Я оказался на ледяном утёсе, где снова встретил крылатого монстра. Чудище вскоре улетело, а затем появился ты, — Тсубаса невольно вздрогнул, вспомнив свой разговор с двойником Рэя. — Извини, твой призрак, который сказал… Словом, он очень вежливо дал понять, что я ему не нужен, а просто мешаю жить дальше. Сказал, что любит Син и хочет быть с ней. Он ничем меня не оскорбил, вёл себя весьма тактично, но я после его слов почувствовал себя каким-то выродком с искривлённой ориентацией, который только прикрывался словами о дружбе, чтобы впоследствии воспользоваться случаем и реализовать свои нездоровые фантазии…
— Неужели ты поверил в то, что это был я? — тихо спросил Рэй, снова касаясь губ Тсубасы.
И тут же прервал поцелуй, чувствуя внутри всё возрастающее желание зайти гораздо дальше и одновременно стыдясь себя за это.
— Поверил, — пожал плечами Тсубаса. — Ты действительно выглядел влюблённым в Син. Особенно в последние дни.
— Я и сам начал думать, что влюбился, — признался Рэй. — На самом деле Син применила одно заклятье, чтобы вытащить мои скрытые чувства на поверхность сознания. Наше с ней обоюдное влечение было лишь побочным эффектом того заклинания.
— Неужели Син сделала такое?! — поразился Тсубаса. — Ради нас?
— Именно.
Лохматый мальчишка завертел головой во все стороны, ища фигурку принцессы, но ее нигде не было видно.
— Она вернулась в свой мир?
Тут и Рэй осознал, что Син больше нет рядом.
— Полагаю, за ней пришёл посланник, и она отправилась с ним на Землю.
— А вдруг её тоже утащили в кошмары? Надо срочно искать её! — непререкаемым тоном заявил Тсубаса и, не получив ответа, забеспокоился. — Почему ты молчишь?!
— Я построил мост в мир Сновидений, благодаря магии, основанной на моём чувстве к тебе. Но, как бы я ни старался, я не смогу отыскать Син тем же способом. А другого — просто не знаю.
— Это нечестно! — замотал своей косматой гривой Тсубаса. — Она не должна расплачиваться за добро!
Рэй горько усмехнулся:
— Какой ты ребёнок! В наших четырёх мирах все расплачиваются именно за добро! Отнюдь не за зло. Это несправедливо, но так и есть.
— Обещай, что мы найдём Син! — потребовал Тсубаса.
— Думаю, она уже в мире людей, причём с того момента, как я покинул преддверие, ступив на магический путь.
— Почему ты так уверен?
— Мы с ней пообещали друг другу стать братом и сестрой в следующей жизни, а здесь все желания учитываются, особенно взаимные и осознанные. И вот доказательство, смотри! — произнёс Рэй, указывая Тсубасе на две белые точки в небе, движущиеся по направлению к ним.
Фигуры посланников быстро увеличивались в размерах, и вскоре стали различимы широкие крылья с черной оторочкой по краям, длинные клювы, изогнутые шеи… Тсубаса ахнул от восторга, увидев двух кружащих над ними гигантских птиц, удивительно похожих на земных аистов, только размером с дракона из китайских сказок.
— Это… за нами? — спросил Тсубаса, вцепляясь в рукав Рэя.
Поспешно кивнув, Рэй притянул к себе друга за плечи.
— В следующей жизни я хочу быть с тобой каждый день, каждую минуту, разделять радости и горести, победы и поражения, жить с открытым сердцем и смело говорить всё, что чувствую, какими бы мои чувства ни были. И ещё я хочу, чтобы Син стала мне родной сестрой, а я бы всегда защищал её от зла и несправедливостей!
— А я бы хотел помнить место, откуда начался наш путь, очищенный от былой горечи, — добавил Тсубаса. — Я не хочу забывать.
Посланники спустились уже совсем низко.
Рэй улыбнулся своему любимому, стоящему, как и он сам, на грани возрождения в новом мире, а затем некая сила подхватила их обоих, подбросила вверх, и вокруг ребят заплясали разноцветные огни удивительно тёплого света.
====== Глава 16. Любимые люди госпожи Накамура ======
Супруга главы полицейского департамента Японии сорокапятилетняя госпожа Накамура Саю выключила ноутбук и с облегчением откинулась на спинку кресла. За окном в саду кружились первые осенние листья. Едва приметная улыбка тронула губы женщины.
— Слава Богу, с ними всё в порядке, — прошептала она.
Саю потянулась вперёд и потрогала фотографию за стеклом, стоявшую на столике рядом с кроватью. Там была изображена она в обнимку с мужем и детьми: старшей дочерью Токико и четырнадцатилетним сыном Рэем. А рядом стояли ещё двое — очень красивая женщина со светлыми, коротко остриженными волосами и симпатичный мальчишка в синей футболке и слегка потёртых джинсах.