А город был красивым. Высотные здания вздымались до самого купола, блистая всеми цветами радуги. По границе дороги лепились невысокие деревца, создававшие уютную иллюзию земного мегаполиса. Сам по себе город представлял собой пару десятков куполов, соединенных сетью туннелей между собой. По меркам Марса это было не слишком крупное поселение. Столица планеты, по чьей-то прихоти названная 001, представляла собой переплетение более чем двух сотен стеклянных конструкций.
Немец насвистывал какой-то веселый мотив, глядел на тротуары, заполненные прохожими, и вообще выглядел самим благодушием. Казалось, его хорошее настроение не могла испортить даже отвратительная погода за пределами города. Впрочем, настолько ли отвратительная? Чего нельзя было сказать о водителе. Чем дальше они отдалялись от космопорта, тем более нервным становился таксист. Он постоянно превышал скорость, огрызался на возмущенные гудки машин и вел себя все более неадекватным образом. Внезапно он остановился и отрывисто сказал:
— Для вашего же блага, вылезайте!
Франт протестующе замахал руками и заявил:
— Вы не выполнили условия! Будьте так любезны, довезите меня до нужного места!
— Проклятые пруссаки! — выругался Георге и достал из-за пояса плазменный пистолет. — Убирайтесь из машины!
Немец примиряюще поднял руки и, взяв единственную сумку, вылез из машины на тротуар. Не успел турист отойти и на пару шагов от странного такси, как прогремел оглушительный взрыв. Щеголя отбросило на несколько метров в сторону. От машины остался искореженный и дымящийся кусок металла.
Пришел в себя немец не сразу. Его обступали со всех сторон люди в белых халатах. Все расплывалось, в ушах звенело, а голова — с ней дело было хуже всего — нестерпимо болела. Налицо были все признаки контузии. Одолевало неодолимое желание отключиться еще на десять-пятнадцать часов.
Первое время незадачливый турист не мог понять, где он и кто он. Наконец, память постепенно начала возвращаться, и он вспомнил, что является секретным агентом, посланным земным правительством для урегулирования ситуации в колониях. Одним из многих его коллег. «Ну и местечко для службы подобрал мне господин Виндслоу!» — подумал Эрих Берне. Невезучий агент приподнялся на локтях, собираясь встать на ноги. Не следовало терять ни секунды. Пока следы еще не заметены.
— Вам не стоит сейчас вставать, у вас контузия! — заметило одно из белых пятен. — Вас надо госпитализировать.
Эрих несколько раз открыл и закрыл глаза. Изображение начало с горем пополам проясняться. Его окружали белые стены больничной палаты.
— Нет, — произнес немец.
— Вы отказываетесь от госпитализации? — недоуменно спросил пожилой врач.
— Да, отказываюсь. Лучше окажите помощь таксисту.
— Воля ваша. В таком случае я бы рекомендовал вам постельный режим. И еще… Вот перечень лекарств, которые вам нужно будет принимать. Здесь вся информация. Что же касается такси, спасать там некого… и нечего.
Медик протянул Берне исписанный листок.
Эрих благодарно кивнул и напоследок спросил:
— Скажите, доктор, а где здесь ближайший полицейский участок?
— По улице, до следующего поворота направо.
— Благодарю! До свидания! — попрощался Эрих.
— До свидания… И все-таки я на вашем месте лег бы в больницу!
Не прошло и получаса, как Эрих был в холле полицейского участка и ходил туда-сюда по просторному коридору. К следователю его не пускали. По пути к обиталищу блюстителей правопорядка агент спецслужб заскочил в аптеку. Купил там лекарства по рецепту профессора Лейнинга, так звали доктора. Что-то о нем ему уже рассказывали. Кажется, младший брат Эвард упоминал этого Лейнинга, как светило мировой хирургии. То ли хирург и впрямь был гением, то ли лекарства были хороши, в общем, факт в том, что работоспособность и бодрость духа очень скоро вернулись к Эриху. Не спешило возвращаться лишь испорченное настроение. Система подачи заявления в полицию была настолько сложной и бредовой, что преступности, зафиксированной на Марсе, не было и не могло быть в принципе. Местное полицейское управление работало по схеме «захотим — возьмемся, а нет — сами понимаете». Может, именно поэтому в марсианских колониях число частных детективов вдовое превышало количество государственных следователей.