Шорох стих – ведьма снова уселась на песок рядом со спеленутым телом.
- Нитку сучу, идиотка.
Нитку? Кэрол пошевелила пальцами рук, каждое движение давалось ей с огромным трудом. Послышался шорох ткани, потом старуха пару раз причмокнула и потянула куль на себя. Ткань поддалась не сразу – когда игла, наконец, прошла через оба куска полотнища, раздался ощутимый скрип.
- Вы что, зашиваете меня живьем? – ужас накрыл Кэрол внезапной ледяной волной, растекаясь от головы вниз по позвоночнику.
- А как, по твоему, это делается? – сварливо ответила ведьма, переходя к новому стежку.
- Не смейте!
- И как ты собралась помешать мне? – ведьма работала неторопливо, стягивая ткань и расправляя ее по мере продвижения к голове Кэрол. – Ты все равно скоро сдохнешь – не пропадать же добру? Пока брела, вспомнила пару приемов, не совсем еще из ума выжила. Может даже не надеяться!
Кэрол догадалась, что старуха все еще злится на предателя-дальнобойщика.
- Не надо… - пробормотала она. – Я… я сделаю все, что вы захотите.
- Да с чего ты мне сдалась-то? – пробурчала старуха. – Кожа да кости, курьи мозги. Да любая…
- Но ведь у вас нет любой, - оборвала ее Кэрол. – У вас есть только я. И я готова помочь.
Ведьма рассмеялась – неприятным лающим смехом. Прервав работу, она хохотала как безумная, и Кэрол, словно наяву, видела перед собой запрокинутые к небу незрячие глаза.
- Да что ты можешь сделать, дуреха, чего не могла бы я?
- Я могу отомстить, - прошептала Кэрол.
Силы оставили ее совершенно, и последним, что она услышала перед тем, как погасло сознание, был звук лопнувшей, туго натянутой нити.
_______
Так Кэрол оказалась ученицей ведьмы. Они скитались по пустыне, и если на второй день она еще удивлялась, почему не падает от теплового удара или не умирает от обезвоживания, то скоро перестала. Ведьма на подобные вопросы отвечала коротко:
- Не твоего ума дело. Мы еще попляшем, попляшем. Вот увидишь.
Кэрол научилась странным вещам: определять, есть ли на человеке родовое проклятие, приманивать животных, всех, кроме собак, которые ведьм не любили за какие-то там стародавние грехи, она могла снять боль одним только прикосновением двух пальцев в нужном месте, а могла наступить человеку на ногу, и он терял дар речи. Обычно объектом становилась она сама, а старуха только получала от этого удовольствие. Прошел месяц, потянулся второй. На горизонте по-прежнему висела дымка, в которой терялись очертания города, если он там был, конечно. Кэрол иногда сомневалась, было ли у нее прошлое или она так и шла по пустыне, пока не нашла ведьму и не обрела смысл существования.
Помимо Искусства, тем для разговора практически не было. Ведьма терпеть не могла мужчин – любых, и эта неприязнь потихоньку передалась и Кэрол. О том, что осталось в городе – фитнес-клубах, игорных домах, телевизоре или работе в редакции – и вовсе можно было не заикаться. Ведьма начинала злобно шамкать губами и тут же придумывала очередное пакостное задание, с которым Кэрол справлялась далеко не всегда. Так, она отказалась ловить песчаных скорпионов, после того, как один укусил ее в лодыжку, и три дня прорыдала от нестерпимой боли и невозможности пошевелить ногой. Ведьма велела ей высосать яд и долго потешалась, глядя на жалкие потуги Кэрол достать до лодыжки губами. Когда у нее начался бред, ведьма ткнула в ранку своей иглой, пронзив ногу до кости – и боль скоро утихла.
Но в остальном ведьма обращалась с ней все хуже.
- Жалкое человеческое отродье, - любила повторять она вечерами, заставляя Кэрол ползать в песке, собирая кости. – Самая никчемная девка, которую мне доводилось учить.
Стоило Кэрол освоить что-нибудь, ведьма нагружала ее новым заданием – гораздо более сложным. Старуха никогда не хвалила ее – и постепенно ощущение собственной ничтожности стало единственным, что Кэрол сознавала с абсолютной ясностью.
Пару раз ведьму навещали грифы – такие же мерзкие, как и она сама. От них несло падалью, но старуха не разрешала Кэрол отсаживаться от костра и тем более зажимать нос.
- Ничего не выйдет, - плотоядно следя за Кэрол желтыми глазами говорил гриф и взъерошивал жесткие перья. – Слишком мало жил, старуха. Слишком много воды. Тебе с ним не справиться. Лучше сразу отдай ее нам.
Ведьма повернула к птице незрячие бельма:
- Это мне решать – что с ней делать. Не суй свой поганый нос в недоваренный суп, трещотка. Ты все мечтаешь поглодать мои кости… погоди еще, успеется. Чего вылупилась?
Она замахнулась на Кэрол, которая, вздрогнув, пригнула голову, пряча лицо от удара. Ведьма хохотнула и прошамкала: