Он всплыл и замер, приглядываясь. Тут собралась уйма народу, но ни язи, ни плотва, ни лещи — никто не смешивался в толпу. Каждый держался своей компании или в одиночку, потому что рыбья жизнь не то что человеческая и отношения здесь куда сложнее, чем между людьми. Мелочь сновала повсюду и шарахалась ото всех, уклейки держались подальше от окуней, плотва и голавли сторонились взрослых щук. Каждый поглядывал наверх, чтобы не прозевать восход, и еще зорче — друг на друга, чтобы не попасть один другому на зубок. Кроме того, все знали, что к самой поверхности воды подплывать опасно — не успеешь оглянуться, как очутишься в когтях какой-нибудь там чайки…
Между тем время шло. Вода становилась все прозрачнее, сквозь нее просвечивало небо, не зеленое, как можно было подумать недавно, а голубое. Плавники у окуней, только что серые, зарумянились, и лист, под которым притаился Щуренок, — этот лист встрепенулся, просветлел, и великое множество изумрудных зернышек раскатилось и заиграло в нем… Близился восход. И вот когда все затихло, готовясь встретить первый солнечный луч, чудесное явление приковало к себе внимание Щуренка. Среди привычных глазу, будничных лиц и фигур озерных обитателей вдруг появилась золотая рыбка! Маленькая, изящная, она блестела так, будто солнце уже поднялось и устремило на нее свои самые яркие лучи. Только в теплом тропическом море да в аквариуме знатока и любителя могло родиться и расцвести подобное совершенство! Чья злая воля заставила рыбку очутиться в обыкновенной, заросшей ряской и кувшинками воде никому не известного озера? Какую веру в себя надо иметь, чтобы так смело явиться в общество окуней и щук и проплыть, играя и резвясь, мимо зубастых пастей и устремленных со всех сторон хищных взглядов.
Воистину лишь подлинная красота может обладать таким великолепным бесстрашием! А так как собравшиеся здесь умели ценить прекрасное, сердца у них замерли, плавники и хвосты остановились, а некоторые, забывшись, даже пустили кверху пузыри.
Щуренок — тот просто окаменел от изумления и восторга. Все существо его пронзила радость — от созерцания настоящей красоты можно испытать ни с чем не сравнимую радость! Но он был маленький, у него не накопилось еще жизненного опыта, и потому он не знал, как надо поступать, если увлечение с такой силой сотрясает душу.
Зато это отлично знал один из окуней, тот, который выделялся среди других особенно красными плавниками. Не успел никто и глазом моргнуть, как окунь, пылая плавниками, рванулся с места и стрелой пронесся мимо зазевавшихся прямо к золотой рыбке. Она нисколько не испугалась, не ускорила хода, а так же заманчиво и небрежно, играя и поблескивая, плыла перед самым его носом. В эту секунду и Щуренок понял, что ему надо делать: он метнулся следом за окунем, но тот уже догнал прекрасную рыбку, схватил ее… И вдруг случилось нечто ужасное. Щуренок не сразу понял, что произошло, и не заметил, как в панике бросились врассыпную и скрылись все, кто только что находился рядом. Он еще тянулся за окунем и с недоумением смотрел, как тот выгибается дугой, бросается из стороны в сторону или, топорщась всеми плавниками, пытается остановиться. И как неведомая сила увлекает окуня все ближе к краю воды, туда, где начинается воздух и где рыбе нечем дышать… И тут Щуренок заметил, что из губы у окуня торчит железный крючок, а изо рта выходит тонкая, почти не видимая глазу нитка. Так вот оно что! Золотая рыбка была ненастоящая! Прелестной она была только снаружи, для приманки, а внутри оказалась куском самого обыкновенного грубого железа! Как это обидно и как страшно!
Окуня с силой рвануло вверх, на воздух, и только вода забурлила и пошла кольцами, а внизу, поднимая облака илистой пыли, всколыхнулись водоросли…
Не помня себя от страха, Щуренок пустился прочь от проклятого места. Он плыл, плыл, спускался все ниже и ниже, но стоило ему поднять глаза, как он различал над собой все то же небо и облака, уже загоравшиеся на солнце. Он без содрогания не мог смотреть на небо, он хотел спрятаться так, чтобы ничего не видеть и чтобы его никто не видел. И он все опускался, и небо из голубого стало желтым, потом зеленым, потом коричневым и наконец исчезло. Щуренок очутился на страшной глубине, о которой не подозревали не только приезжие, но даже местные рыболовы. Яма эта находилась в дальнем краю озера, где на топком берегу, среди бурьяна, стояла готовая рассыпаться заброшенная банька.